17o
…Именно так она себя иногда называла, оставляя для собеседника право решать, что это—очередная ее хохма или жизненное творческое кредо?
Сегодня исполняется 115 лет со дня рождения Агнии Львовны Барто. Этой самобытной детской поэтессе, писательнице, переводчице, замечательной радиоведущей, создательнице хрестоматийного и на постсоветском пространстве сценария для фильма «Подкидыш» принадлежит полная глубокого этического смысла фраза: «Если ребенок нервный, прежде всего надо лечить его родителей». А потому напрашивается вопрос: «Только ли переводчицей с детского была по жизни эта необыкновенная женщина, преподавшая сотни уроков и нам, взрослым, родителям тех дошколят, которые в свое время плакали вместе с Танечкой, уронившей в речку мячик, и шли в ногу с бычком, боясь упасть, и жалели зайку, брошенного хозяйкой…»
С напутствием наркома
Жизненный пример Агнии Барто—это слепок с тысяч судеб советских деятелей культуры, которым повезло вырасти и получить приличное образование в обеспеченных столичных семьях, где и после Гражданской войны царил номенклатурный, хорошо устроенный быт совслужащих, для видимости ревностно соблюдающих партийные каноны социалистического общежития. Ее отец, преуспевающий ветврач, старался, чтобы в доме оставался, как и прежде, до революции, культ большой литературы, музыки, танцев и спорта.
Маленькая Агния, успешно окончившая на урезе НЭПа гимназию, а затем хореографическое училище и балетную школу Ариадны Нелидовой (прихоть Льва Николаевича Волова, ее отца-балетомана), была вынуждена прекратить занятия танцами, так как балетная труппа эмигрировала за границу.
Будучи на жизненном перепутье, способная, спортивная, энергичная, прекрасно знающая французский и немецкий языки, а самое главное—внешне очень эффектная девушка, наверное, втайне ждала… нет, не кареглазого принца, о котором писала стихи, подражая Анне Ахматовой, а того самого харизматичного Случая, который непременно выкинет ей тамгу на верный путь к успеху, к заветному главному делу ее судьбы, дотоле неведомому…
И он, этот случай, не преминул представиться. На выпускном показательном концерте в хореографическом училище она и танцевала, и читала минорную поэму собственного сочинения со странным, правда, названием—«Похоронный марш», с которым явно диссонировал веселый ноктюрн Шопена. Почему же название ее стихотворения многим слушателям показалось странным? Потому что содержание «марша» определенно склоняло зал к неудержимому желанию… прыснуть в ладонь, чему способствовали явно потешные трагикомические позы декламаторши.
Именно так и отреагировал на всё это действо сидевший на почетном месте в ложе первый нарком просвещения РСФСР Анатолий Луначарский. Он распорядился организовать встречу с этой красивой талантливой дебютанткой и, собственно, дал ей путевку в мир искусства для аудитории самых маленьких граждан Страны Советов.
А сказал ей на прощанье Анатолий Васильевич следующее: «У вас, право слово, весьма замечательно получается говорить с детьми на одном с ними, веселом и понятном языке. Вам самой судьбой предначертано создавать юмористические стихи для дошколят».
Ее кредо
…Бытует мнение, что если в семье оба супруга обладают одной и той же специальностью, их будущее периодически чревато далеко не безоблачной перспективой. Так и вышло с Агнией Воловой, ставшей в 18 лет женой детского поэта Павла Барто. Вначале муж охотно помогал ей, корректировал тексты, чета Барто даже выпустила совместную книгу «Девочка чумазая».
Однако для более чем самодостаточной Агнии такое «творческое сосуществование» вскоре стало в тягость. А трагическая гибель первенца четы Барто, Гарика, ускорила их разрыв, и выход Агнии в самостоятельное плавание по волнам поэтической Дошколярии стал вскоре, как говорится, медицинским фактом…
Широчайшую известность в стране Агния Львовна получит в 1936 году после выхода цикла ее детских стихов «Игрушки». В своей книге о кухне советской поэзии для детей она, помимо наличия природного таланта, определила для поэта, посвятившего жизнь написанию настольных книг для самых маленьких, наличие такого кредо: почти у каждого человека бывают в жизни минуты, когда он делает больше и лучше, чем может.
Ее творчество (да и сама линия вообще-то неординарной жизни) смело может служить примером для подражания (но не копирования, о чем она неоднократно предупреждала своих молодых коллег по цеху).
«Подмаршачницей» быть не желаю…»
…Так и просится назвать эту главку «Секреты Агнии Барто», разумеется, ведя речь о ее творческой манере. Однако особых секретов поэтесса никогда не демонстрировала. Она не скрывала, что многому научилась у трех главных своих наставников, помножив их опыт на свой незаурядный природный дар черпать вдохновение именно в среде тех, для кого служила,—в Республике Детства. Она была замечательным собеседником, участницей десятков знаменательных детских праздников, викторин и фестивалей, всю жизнь вела дневниковые записи детских «перлов», подслушанных в парках, библиотеках, в общественном транспорте, услышанных от родителей.
Но есть резон озвучить наконец-то имена ее трех учителей, с которыми, верная своей натуре всегда говорить то, что думает, она до конца своих дней конструировала весьма непростые отношения. Речь идет о С. Маршаке, В. Маяковском и К. Чуковском…
Что же ей преподали эти признанные корифеи серебряного века русской советской литературы? Обожая Маяковского, его стиль «лестничного марша», Агния Барто так и не осмелилась, хотя и были поводы, прочитать автору слогана «страна-подросток» такое свое стихотворное чадо:
Рождайся, новый человек,
Чтоб гниль земли вымерла.
Я бью тебе челом, век,
За то, что дал Владимира!
Поэт-футурист, главарь-горлан Маяковский, конечно, сыграл, как писала Барто на закате своей жизни, «решающую роль, когда мне надо было делать выбор: писать для детей или становиться «взрослым» поэтом?» Именно он, к примеру, подсказал ей чаще обращаться к ассонансной рифме, бывшей не в ладу с творческим почерком многих детских поэтов первой половины ХХ века. Это Маяковский «проглядывается» в ее двустишии: «А болтать-то мне когда? Мне болтать-то некогда…»
Что касается Самуила Маршака, то именно он, капитан советской детской литературы, преподал ей уроки «завершения мысли, цельности самого малого по размеру стихотворения, тщательного отбора слов…»
А вот у Корнея Чуковского она переняла народную подоплёку детских потешек, дразнилок, нескладух, считалок и прибауток, мягкость лирических интонаций.
Однако Агния не была бы самой собой, если бы однажды не решилась публично поддержать мнение Надежды Крупской, которая по поводу сказки К. Чуковского «Крокодил» выразилась вполне определенно: «Это—буржуазная муть!» Мало того, в пику известной сентенции из «Мойдодыра» «А нечистым трубочистам—стыд и срам, стыд и срам!» Барто противопоставила свое, особое мнение: «Любая профессия в нашей стране не постыдна!»
К слову, деликатный Корней Чуковский не остался в долгу, как-то сказав: «Все ее рифмы похожи на рюшечки и оборочки»…
Непросто складывались у нее отношения и с Самуилом Маршаком. Как-то, не приемля в прилюдном разговоре его «похлопывания по плечу», она достаточно резко выдала такую фразу: «Знаете, в нашей детской литературе есть Маршак и есть подмаршачники. Маршаком я быть не могу, а подмаршачницей—не желаю».
Десять лет они были в ссоре…
А что же все-таки делает детские поэтические шедевры Агнии Барто самобытными, узнаваемыми, чаще—неповторимыми? Это яркая образность, стремление воспроизвести игровые ситуации, уход от тоскливой назидательности, высоконравственное гуманное начало, лаконизм диалога, простота, лапидарность и музыкальность слога, ритмическая напряженность стиха, динамичность сюжета, минимальное применение деепричастных оборотов, очеловечение игрушек…
Именно этих канонов в своем творчестве неизменно придерживалась по жизни героиня нашего рассказа, что позволило ей наряду с М. Горьким, К. Чуковским, С. Маршаком, С. Михалковым стать детским классиком еще при жизни. Ее стихотворные циклы «Все учатся», «Думай, думай…», «Игрушки»—поучительные, с понятным, высокоморальным подтекстом. Они и по сей день служат той труднодосягаемой планкой, на которую равняются лучшие российские самобытные детские поэты XXI века: Э. Шендерович, М. Яснов, И. Шевчук, А. Тимофеевский, А. Гильваргизов, А. Орлова, А. Усачев, Ю. Симбирская…
…И оттачивала слог, и вытачивала мины
…Во все времена в поэтической среде вели творческую жизнь так называемые «кабинетные анахореты». Они предпочитали отсиживаться в «башнях из слоновой кости», вели затворнический образ жизни, часто общаясь лишь с издателями, уходя в зашоренный мир творчества от проблем современности.
Всё это не об Агнии Барто. Как говорится, с младых ногтей она предпочитала вести такой образ жизни, который предполагал, помимо процесса создания ее замечательных стихов, и многовекторную общественную деятельность. При этом она всегда демонстрировала некую эпатажность, «оригинальность поз» своего характера, что неизменно выделяло ее в среде коллег по советской парнасской «конюшне». Всего несколько примеров ее неординарной линии поведения, подчас вызывающей резкое неприятие тех, кто привык «вставать по гудку» и рукоплескать по приказу…
…1937 год. Агнию Барто Союз писателей делегирует в Испанию на Международный конгресс в защиту культуры, где она воочию убеждается в зверином оскале «коричневой чумы». Ежедневно—рев сирен, визг падающих снарядов. В этой связанной с риском для жизни обстановке Агния Львовна умудряется продемонстрировать свой авантажный характер: в перерыве между бомбежками умудряется разыскать в Мадриде магазин музыкальных инструментов и приобретает настоящие испанские кастаньеты для более выразительного исполнения болеро в Московском театре танца.
Узнав об этом, Алексей Толстой сказал: «Смела, как лев», не преминув, правда, ядовито заметить: «Ей надо было купить и веер, чтобы отмахиваться от бомб».
…Во время Великой Отечественной войны семья Барто была эвакуирована в столицу Урала—город Свердловск. После издания очередного стихотворного сборника в 1942 году у Агнии Львовны появились определенные средства, на которые можно было сносно жить, и тот факт, что она пошла работать на оборонный завод, вызвал, конечно, определенного свойства ироничные реплики у ее столичных собратьев по перу. Однако безапелляционная фраза из одного газетного пасквиля в ее адрес—«Не может токарь быть поэтом»—совершенно была ею проигнорирована.
О чем же речь? Некоторых ее «друзей-врагов» особенно шокировал тот факт, что она, загоревшись намерением написать цикл поэтических репортажей о героических тружениках тыла, последовала совету уральского писателя Павла Бажова и решила «с нуля», так сказать, изнутри постичь психологию «рабочей косточки»—овладела специальностью высокоразрядного токаря. В итоге апофеозом ее пролетарской карьеры явилось перечисление в Наркомат обороны СССР довольно солидной суммы на строительство танка «А. Барто», экипаж которого с боями дошел до Праги.
…Отличительной ее чертой, по признанию многих друзей, было особое, глубоко сострадательное отношение к теме сиротства, к тем людям, судьбы которых исковеркала минувшая страшная война. В течение девяти лет, начиная с 1964 года, Агния Львовна дотошно, терпеливо ведет радиопоиск в передаче «Найти человека» (прародительница нынешнего телецикла «Жди меня».—Авт.). Была поставлена благородная цель: воссоединить семьи, потерявшие детей во время войны. Таким образом, по «Маяку» было протранслировано на всю страну 927 радиопередач, которые по 13-м числам каждого месяца прослушивали миллионы советских людей. В адрес А.Л. Барто за все эти годы поступило свыше трех тысяч благодарственных писем…
Артековский казус
…В начале мая 1998 года известная эстрадная дива 50-60-х годов, народная артистка России, солистка-вокалистка Москонцерта Гелена Великанова, ставшая звездой после исполнения песни «Ландыши», в своем последнем эксклюзивном интервью, которое взяли у нее журналисты Кубани, вспоминала: «…Особое место в своем творчестве я отвожу исполнению песен для детской аудитории. Мне памятна работа в жюри Международного детского фестиваля в «Артеке» в августе 1979 года. Там присутствовали представители детских и юношеских организаций из 73 стран. Министерство культуры СССР на этот форум под девизом «За мирное небо над головой» делегировало меня и замечательную детскую поэтессу Агнию Барто, на стихи которой я любила исполнять, кстати, несколько шуточных песенок для дошколят, например «Любитель-рыболов»…
Помнится, в «Артеке» случился курьез. Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев в Книге почетных гостей перепутал дату своего визита—вместо 1979 года проставил 1997-й. Глубокой ночью меня и Агнию Львовну разбудили «вежливые люди» из известного силового ведомства и предложили на новых листах в Книге почетных гостей «Артека» продублировать оставленные там давеча наши отзывы, присоединиться, так сказать, к корректуре самого высокого гостя…»
…Музейщики «Артека», конечно, были осведомлены об этом казусе и сообщили, что 9 августа 1979 года газета «Советский Крым» дала подробную информацию о пребывании почетных гостей этого фестиваля в «Артеке». К сожалению, в фондах нашей Морской библиотеки нужного номера газеты не нашлось, но из разговора с музейщиками стало ясно, что многие гости и, конечно, Гелена Великанова и Агния Барто, по сложившейся традиции на артековском автобусе посетили 11 августа 1979 г. наиболее примечательные исторические места Тавриды, в том числе Ботанический сад и знаменитые музеи Севастополя…
* * *
…Как и многие харизматичные люди, Агния Барто ушла из жизни в год-перевертыш—1981-й. И ко всему, в День смеха—1 апреля. Поистине страна в первый момент в это известие не поверила. «Новая ее хохма?»—так, не смея осознать, что нет больше той, тираж книг которой превышал население иных крупных стран, предположил детский поэт Борис Заходер…
Но это случилось… Статистика гласит: за весь свой творческий период жизни Агния Львовна издала 150 (!) сборников детских стихов, общий тираж которых превысил 20 млн экземпляров. Лучшие ее вещи переиздавались около 400 раз, и сегодня продолжает стучаться в сердца детей эта замечательная, ведущая нас с детства до взрослой жизни женщина, создавшая свою Планету сказок для маленьких и больших, которая виртуально ходит по одной и той же орбите малой планеты № 2279, носящей имя Агнии Барто…
Леонид СОМОВ.
