13o
Даже тяжелую работу в студотрядах можно вспоминать с ностальгией. Ведь это было так давно, в молодости. А молодость—прекрасна. В советское время школьники и студенты в обязательном порядке ездили на практику в колхозы и совхозы. Между прочим, платили им не всегда. Но почти никто не возмущался—все привыкали работать с малых лет. Несколько лет назад в России снова заговорили о возрождении трудовых лагерей для молодежи, которые будут напоминать советские студенческие стройотряды. Участие в такой практике планируется сделать исключительно добровольным. Мы спросили наших читателей, как они относятся к такой идее.
Началом движения студенческих отрядов считается 1959 год: тогда 339 студентов-физиков из МГУ во время летних каникул отправились в Казахстан, на целину. В совхозах они построили 16 объектов. В следующем году количество студентов увеличилось—на целине хорошо платили. Сейчас даже школьники, в том числе и севастопольские, на летних каникулах имеют возможность заработать. Недавно региональные власти анонсировали создание около 2 тысяч рабочих мест на летние каникулы в этом году. Оказалось, что подобные вакансии у молодежи востребованны. А вот как свои школьные каникулы вспоминают наши читатели.
—На летних школьных каникулах я всегда отдыхал в подмосковной деревне у бабушки,—рассказал Виталий Сергеевич.—Мои родители всегда вместе брали отпуск летом, и мы ездили туда втроем. Воспоминания, конечно, приятные: пруд, лошади, романтика. Ловили рыбу, собирали грибы. После городской суеты было приятно окунуться в сельскую жизнь. Хотя работы было много, но, как я сейчас понимаю, меня берегли и не слишком нагружали. В основном, я целый день гулял с друзьями. Но небольшие обязанности все-таки были: принести воду из колодца, собрать яблоки в саду. На практику в школе ездили в «Золотую балку» собирать виноград.
Как рассказал наш читатель, в институте он в составе студенческого отряда ездил в колхоз «Завет-Ленинский» в Джанкойском районе. Кому-то доставались помидоры, кому-то—арбузы: «Кормили в столовой вполне нормально. Один парень собрал за день 1,5 нормы помидоров, мы его назвали «Томатный Кинг». А так сильно никто не перетруждался: пока нас не видели проверяющие, сидели на перевернутых ящиках, играли в карты. Когда шел кто-то из взрослых, сразу карты прятали. Очень хочется вернуть то время, наверное, потому, что это была наша юность. Тогда и помидоры были краснее, и радость ярче. Я за возрождение трудовых отрядов, когда школьники смогут заработать деньги и понять, насколько все-таки бывает тяжел труд».
Еще одна наша читательница, Ирина Михайловна, на практике в институте тоже работала в Джанкое, но уже на консервном заводе. Работа была крайне тяжелой, даже на танцы не оставалось сил.
—Я, например, грузила консервы в контейнеры. Кто-то мыл банки, но всем было очень тяжело—ходили с отдавленными ногами. Когда возвращались в общежитие, то просто падали от усталости,—вспоминает Ирина Михайловна.—Комната у нас была на шестерых, но так хотелось спать после работы, что уже было все равно, сколько человек с тобой живет рядом. По выходным проводились дискотеки, а я уезжала домой. Заплатили мне, помнится, рублей 90. Деньги отдала родителям. Кстати, вспомнила: первый раз я пошла работать после 8-го класса нянечкой в детский сад № 112 на проспекте Октябрьской революции. Школьники и тогда работали только по 4 часа в день, но людей катастрофически не хватало, поэтому нагрузка в итоге была больше. А еще на каникулах я ходила купаться на море. Ездили с родителями на машине в Молдавию, Белоруссию, жили в кемпингах. Хорошее все-таки было время!
Любопытный факт: наши респонденты с ностальгией все-таки вспоминают не саму работу, а свою молодость. Работа, в общем-то, никому и не нравилась, но относились к ней ответственно. И с юных лет все понимали, насколько тяжело достаются деньги.
—Я училась в школе № 33, нашими шефами была «Золотая балка», поэтому мы очень часто работали на сборе винограда вместо учебного времени,—рассказала нам Ольга.—С собой нужно было приносить обед, а еще ведро. Денег нам не платили: видимо, перечисления шли в школу, а директор распоряжался этими финансами. От такого трудового опыта у меня остались неприятные воспоминания. Мне очень трудно давался сбор винограда—я была совершенно невыносливой. Моя сестра младше меня на 10 лет, она училась в школе № 25. У них классный руководитель кропотливо считала все собранные килограммы винограда и записывала данные каждому в дневник. И деньги детям платили. Сестра точную сумму уже не помнит. Зато до сих пор сохранились записи в дневнике и большое виноградное ведро. Но в то время так было: «Надо—значит надо!» Шли и работали. Сейчас время другое, но, тем не менее, я—за трудовые лагеря. Много детей ищет работу на лето, и я считаю, что она должна быть по силам и по возрасту. С обязательными обедами и оплатой труда.
Школьная трудовая практика Виктора Леонидовича Короткова была крайне тяжелой. Это были военные годы, без сантиментов. Для фронта работали тогда все—и дети, и взрослые.
—В 1943-1944 гг. моя семья жила в Ереване. Отец работал в батальоне аэродромного обслуживания Закавказского фронта. Каждый год ереванских школьников отправляли собирать чай в Грузию, в поселок Зеленый Мыс, на все лето. Ехали туда на поезде. Сверху нужно было собрать всего три листочка, норма—8 килограммов в день. А это очень много. Грузинки собирали чай быстро, двумя руками, а у нас получалось медленно. До сих пор помню: собирали чай под руководством классного руководителя Анны Матвеевны Кутоян. Денег, естественно, не платили. Все время хотелось есть: в обед приезжала машина, нам наливали в кружку манную кашу. Но никто не отлынивал от работы: 7-9-й класс—уже почти взрослые. Кстати, ездили только мальчики, девочек не брали. Жили вместе, в одной комнате: нары, матрасы, грязь. Вшей кормили. Но все равно песни пели. Отработал так я в общей сложности шесть месяцев. Приезжали в конце августа домой, а в сентябре уже начинались занятия в школе. Но знаете что? Это все равно было интересней, чем сейчас. Почему? Потому что молодые были. А сейчас мне даже ни одна старушка не снится, снятся всё молодые и симпатичные. Я, кстати, за то, чтобы школьники работали, вместо того чтобы болтаться летом по городу и размалевывать стены красками.
По словам Виктора Леонидовича, во время войны в Ереване на базаре продавали мясо дельфинов, но хлеба практически не было. Военный паек отца был скудным. По карточкам выдавали кукурузные, плохо пропеченные лепешки.
—Я был мастер стрелять из рогатки, подстрелил 10 воробьев—вот и обед. Настоящий снайпер. Ловили рыбу. Я здорово помогал семье. А еще успел поучиться в шести школах—в Ереване, Тбилиси, Кутаиси. Учился на Урале то в одной школе, то в другой. Отец ведь был военным, капитаном. Пока переезжаем, уже и четверть прошла, пропускал месяц-два.
В общем, все опрошенные нами читатели высказались за возрождение трудовых лагерей, школьных и студенческих отрядов. Хотя с «ударным трудом» в советское время, с нашей сегодняшней колокольни, несколько и перебарщивали. Зато сейчас наблюдается другая крайность. Возможно, нужна золотая середина?
Анна Брыгина.
Мы благодарим читателей «Славы Севастополя» за ответы и предлагаем следующий «Вопрос в лоб»: «Как, в частности, на вас отразились антироссийские санкции?»
Ответ на него можно дать в пятницу, 22 апреля, с 13 до 14 часов по телефону 54-31-95 или прислать на электронный адрес редакции (slavasev@mail.ru) не позднее понедельника, 25 апреля.
