12o
Судьба одарила меня необыкновенным богатством. Богатство это — мои близкие, самое дорогое, что есть у меня: мама и две ее сестры — мои тетушки. Хотя я смело могу сказать, что у меня три мамы! Растили меня все три сестры: старшая, моя мама — Назелик Аршавировна (Надежда Аркадьевна), средняя — Маргарита и младшая — Татьяна. Да простит меня классик, но чеховские сестры меркнут рядом с ними.Мама родилась в Севастополе 7 ноября 1919 года в необыкновенной семье. Ее папа (мой дед) — из древнейшего армянского рода — Аршавир Мовсесович Саркисян. Он безумно влюбился в русскую (белгородскую) девушку Гридину Антонину Петровну. Наперекор всем препонам они были всегда вместе в любви и нежности, поэтому у них и выросли такие дочери.
Много горя выпало на долю предков: турецкая резня армян, где из многочисленного рода чудом остались в живых двое крохотных детей, в том числе мой прадед Мовсес. Революция и Гражданская война, крымское землетрясение, когда моя мама девочкой выскочила из дома с геранью в руках; репрессии 1937 года, война, депортация, бесконечные потери самых дорогих и близких людей.
Но вернемся в уютный, довоенный Севастополь. Мамина семья жила сначала на улице Луначарского, затем — в доме адмирала Коланца (против военной 13-й поликлиники), а потом на Феоленте (остатки стен их дома стоят и сейчас, даже сохранились зарубки-отметки роста девочек). Папа работал экономистом в санатории здесь, на Феоленте, а мама боролась с неграмотностью, преподавала русский язык на кораблях краснофлотцам.
Но наступил 1941 год, мама была на преддипломной практике в Ленинграде. Студенты были срочно отозваны на защиту диплома. Днем рыли окопы, противотанковые рвы, а ночью готовились к защите диплома. С дипломом специалиста мама получила назначение на оборонный завод инженером-технологом холодильного оборудования, который вскоре эвакуировали в Ташкент.
Все это время мыслями мама была в Севастополе: как там ее дорогие? До самого 1944 года они потеряли друг друга. И только когда мама стала работать в министерстве легкой и пищевой промышленности Узбекистана, она узнала, что семья депортирована на Урал. К тому времени отец их уже был неходячим больным, сестры оканчивали школу.
Каких трудов стоило маме добиться перемены места депортации с Урала на Ташкент! И вот в конце 1945 года семья объединилась. Жили в коммуналке, но были бесконечно счастливы. А мыслями уже рвались в Севастополь, каждую ночь видели его во сне. Но тогда это было невозможно… В 1946 году родилась я, дедушка поцеловал меня в пятки, сказал: «А как побегут эти ножки, я не увижу!» В 1947 году его не стало.
Но началась одиссея возвращения в Севастополь. Сначала мама, забрав меня и младшую сестру Таню, перебирается в Белоруссию, в Витебск. Везде мама — на ответственных постах, вся в работе и в своих близких. Потом мы едем в Ленинград, в Москву, а оттуда, наконец, в 1956 году в Севастополь.
Радость сестер была необыкновенной, они гладили камни у моря, плакали, рвались на Феолент, но там была запретная зона — военная часть.
Мама работала главным инженером Севастопольского холодильника, а тетушка Татьяна — юрисконсультом тыла флота, я училась в школе 3. Впереди главная задача — забрать из Ташкента сестру Маргариту и маму. Это свершилось только в 1967 году.
Сейчас три сестры в преклонном возрасте: маме — 85, Маргарите — 75, Татьяне — 74. Но они также влюблены в Севастополь. Каждый день обязательно перезваниваются, а по воскресеньям непременно вместе — вспоминают, вспоминают… У всех дети и внуки. Мама вырастила и дала образование мне и трем моим сводным братьям и сестре. У нас такие же теплые, добрые отношения благодаря нашим мамам!
А мамочка моя накануне своего юбилея каждый день приходит ко мне, прочитывает прессу, по-прежнему всем хочет помочь и всех бесконечно любит. 7 ноября ей исполнится 85 лет. За ее плечами тяжелая, полная испытаний жизнь. Мама — участник войны, участник обороны Москвы, за что награждена медалью. Она свято уверена, что только безграничная сестринская любовь всегда помогала ей в самое трудное время.
