8o
(Окончание. Начало в N 164, 165, 166, 167 за 7, 8, 9 и 10 сентября).
135 сыновей и дочерей отца Михаила
Честно говоря, веселые и жизнерадостные, довольные поездкой, мы не представляли, какое потрясение ожидает в дальнейшей программе следования: «Монастырь с. Банчены, притулок». «Притулок» — это приют. Ну, в лучшем случае, детский дом. Однако то, что мы увидели, даже приблизительно нельзя назвать приютом.
В ухоженном, цветущем дворе (два больших трехэтажных здания, расположенных на благоустроенной территории с многочисленными современными подсобными помещениями, котельной и пр.) нас встречает настоятель монастыря отец Михаил. Большой, улыбчивый. Его голубые глаза лучатся, источают свет и тепло.
— Здесь 135 детей — они все мои. С 1992 года я стал брать детей. Самых больных, от которых уже все отказывались, калек, инвалидов, больных ДЦП, СПИДом. Собирал в больницах, в доме малютки — в Черновцах, в Притуле, в селах. Говорил: «Дайте тех, кого никто не берет». И увозил по 6-8 человек. У кого родители поумирали, кого лишали родительских прав. Вначале я всех усыновлял. Тридцать два ребенка — усыновленные. Нам с матушкой разрешали усыновление, потому что к тому времени у нас уже было трое своих детей.
Постепенно, когда отец Михаил испытал на себе все сложности усыновления, прошел официальные, юридические и, самое главное, — людские препоны и преграды, — он понял, что при усыновлении дети теряют многие льготы, которые предоставляются государством, в том числе при дальнейшей учебе и трудоустройстве. Тогда начался процесс оформления опекунства. И постепенно к 32 усыновленным детям добавились еще 103 ребенка, которые находятся под опекой.
Юридически это называется «Семья отца Михаила». А сам он — настоятель Свято-Вознесенского Банченского православного монастыря Московской Патриархии. Есть мужской монастырь и женский — Боянский монастырь Божьей матери. Монахи и монашенки по очереди ухаживают за детьми.
То с одной, то с другой стороны к отцу Михаилу устремлялись детишки. С одной стороны: «Папа!», с другой: «Тато!» Кто к руке прижмется и не отпускает, кто за рясу ухватится. По всей территории — матушки и старшие ребята, которые держат на руках малышей и больных. А вот вообще удивительная картина: монах присел на корточки и заплетает девочке косички.
Как же отец Михаил отважился на такой шаг? Как решился взвалить на себя такую ношу и такую ответственность?
Оказывается, сам он вырос сиротой, в полной мере познал одиночество, обездоленность, отсутствие тепла и ласки.
— Я с малых лет люблю детей. А когда увидел впервые фильм «Усатый нянь», очень плакал. Фильм потом смотрел много раз. И еще тогда, в детстве, решил: вырасту, пойду в детский дом бесплатно работать. И вот оно случилось. Это мое счастье. Моя семья.
Отец Михаил знакомит с красивой девочкой. Это Анна, отец ее бросил, даже не знает, что она растет. Потом у него было еще пять жен. Девочка за эти годы подросла. «Она лучшая в школе», — с гордостью говорит батюшка. А вот этого малыша мама родила в 15 лет. Отказалась. Сейчас появился и его братик, которого тоже мама не взяла, и они теперь вместе.
— А этот мальчик попал к нам с тяжелым ДЦП. Ходить мог только на руках. Был два раза на лечении в Израиле. Теперь уже становится на костыли. Умница!
Больных детей отец Михаил сам возит на консультации лучшим докторам в различные клиники, в том числе за границу. Даже когда говорят, что все безнадежно, он ищет новые пути. Многие ребята переносят одну операцию за другой, постепенно поправляются, становятся на ноги. Вот Виталик. Отец Михаил берет его у монашенки и целует в головку. Лицо ребенка озаряется улыбкой. «Когда мы его забирали из больницы, нам сказали: «Зачем? Ведь он не проживет и двух недель». А он у нас два года. И мы его лечим».
— От этой девочки — у нее был врожденный СПИД — все уже отказались. Бог помог, она исцелилась, анализы в норме. У нас два таких случая. А это Петро, у него тяжело с сердцем. Операция нужна, а такую делают лишь в Японии, Германии, Франции. Он уже лечился в Румынии, не помогло. Сейчас Юрий Бойко (лидер РПУ) обещает отвезти этого ребеночка в Японию. Я преклоняю колена перед этим человеком. Если бы не Бойко, не было бы у нас тепла, газа, горячей воды. Он провел газ, построил котельную. А ведь прежде мы сами работали на заготовке леса, чтобы было зимой тепло в хате.
Раньше вся большая семья отца Михаила жила при самом монастыре, но потом он решил, что правильнее будет, чтобы был у детей собственный дом, где можно и побегать, и повеселиться, и мультики посмотреть. И потому — спасибо людям! — рядом с соседним селом Мольницы начали строительство домов по специальному проекту, сначала одного — желтого под зеленой крышей, где теперь живут девочки, потом другого — сиреневого под синей крышей — для мальчиков. Так появился этот райский городок.
Внутри обстановка суперсовременного отеля. Просторные комнаты на троих, широкие деревянные кровати, прекрасная мебель, люстры. Везде толстенные пушистые ковры, ковровые дорожки, цветы, клетки с птицами, аквариумы и даже стилизованные водопады. Прекрасные кроватки для малышей под балдахинами. Масса дорогих игрушек. Ковры, люстры, мягкая мебель, в классах — книги, магнитофоны. Все учатся музыке, есть скрипки, аккордеоны, пианино, бандура.
Признаюсь, когда вначале еще во дворе мы увидели нарядных детей, подумалось, что здесь подготовились к приезду гостей. Оказалось, что иначе в этой обстановке чистоты, свежести, уюта, ухоженности и быть не может. Здесь же оборудованы классы для занятий с техникой, книгами и всем прочим, что украшает учение. В мастерской для девочек — современные швейные машины, стол для раскроя.
В уютной, закругленной комнате с окнами во всю ширь — Роман и Тарас.
— Когда мы их взяли, ноги мальчиков были буквально закручены. Сейчас пойдут снова на операцию. Начинают учиться. «Будешь догонять?» — «Буду!» — улыбается мальчик. А потом, обнявшись, ребята поют тихими чистыми голосами. Прощаются: «Приходите к нам в гости».
В основном дети учатся в средней школе в селе, а к тем, кто не может ходить, учителя приходят на дом.
— Летом дети работают в поле. Да еще как! Наперегонки. Все вокруг меня, стараются. Нам люди отдали свои паи — 200 гектаров. Техника своя. Монахи постоянно обслуживают фермы, трудятся в полях, так что хозяйство большое и в порядке. Помогают многие. По 300-500 человек из соседних деревень приходят поработать с нами в поле. Бабушка приносит свою первую пенсию — пусть детям будет. Без людей нам не выжить.
— А вы детей раздаете? Отдаете в семьи, если кто пожелает? — спросил кто-то из журналистов.
— Отдать детей? Отдать хотя бы одного ребенка? — встрепенулся отец Михаил. — Это все равно что вырезать у меня сердце. Кто хочет меня убить, тот осмелится на такой шаг. Я не мыслю жизни без детей.
А вот еще вопрос: «Покинут ли дети, когда вырастут, этот дом?»
— У меня 135 детей, много инвалидов. Вырастут, создадут свои семьи — будет уже 270 человек. А еще по ребеночку у каждого. Представьте, какая тогда у меня будет семья! Я буду с ними всю жизнь. Буду советовать им всегда. Я хотел бы, чтобы они были врачами или священниками, учителями. Но они должны выбирать свою жизнь сами. Когда у человека есть хлеб, он сам в состоянии решать. Мы не принуждаем никого к вере, но по воскресеньям все ходим на службу в церковь. И утро начинается с молитвы. Много трудностей было на нашем пути, но не у детей. Бог помогает. Если три ребеночка спят в кроватках, то матушка — на полу рядом. Чтобы накрыть, если одеяло свернулось.
Да, сложностей у отца Михаила было немало. Но о них он не любит говорить. Проверяли, «трусили», прокуратуру подключали, вопросы задавали, вплоть до того, почему крыша синяя? А заключение было простое: тут показуха.
— Пусть для кого-то и показуха. Но не для детей. Я не обижаюсь. Я умирал. Три инфаркта, двенадцать операций, злокачественная опухоль, химия. А дети молились: «Папа умирает». И Бог услышал их молитвы. И я снова с ними.
Вот так он и живет, отец Михаил Васильевич Жар. И его 135 сыновей и дочерей.
А в заключение «больная»» тема: о языке
Снова вспомню старый путеводитель. «»Беседы в Черновцах велись одновременно на трех европейских языках
