13o
Рубрику ведет Леонид СОМОВ….Этот странный разговор произошел у меня с попутчицей в авиарейсе по маршруту «Симферополь — Рига». После общения с этой женщиной осталось тягостное впечатление прикосновения… к так пока и не раскрытой тайне конца… моего земного существования. Вот как всё это происходило…
Эльвира Федоровна (так она представилась после получасовой нашей беседы) по образованию генетик. Летит домой. Была в Крыму на симпозиуме. Сыплет крылатыми фразами из романов братьев Стругацких.
Это все, что я о ней узнал. Впереди нас сидела семейная пара, ещё до начала полета громко проявлявшая нервозность. По обрывкам фраз можно было догадаться, что женщина летит впервые, очень волнуется, а мужчина её усердно успокаивал: «Маришка, да все будет «путем». Самолет наш проверенный, я на таком же летал из Москвы в Читу, помнишь, в 92-м это было…»
— Вася, а на большой высоте полетим?
— Да нет, Мариша, земля будет видна…
Можно подумать (так, по касательной, отметил я), что малая высота сможет что-то изменить…
— А вас не охватывает такая же вот пугливость? — вдруг тихо спросила меня моя спутница.
Я отшутился, мол, двум смертям не бывать…
— Да и нет пока к тому никаких оснований, — продолжила разговор Эльвира Федоровна. — И ваше лицо, и все, кого я вижу в салоне, никаких сигналов не подают. Можно смело сибаритствовать…
Что-то в словах и в интонации моей соседки показалось мне странным. И, видно, на моей физиономии «отпечатался» невысказанный вопрос. Эльвира Федоровна вмиг уловила мое настроение.
— Знаете, мне почему-то кажется, что вам можно доверять, — таким образом она нарушила наступившее более чем на минуту наше неловкое молчание.
Когда я понял, о чем пойдет речь, право слово, целый «взвод» мурашек пробежал меж моих лопаток. Оказывается, моя попутчица обладала редким экстрасенсорным талантом. Он у неё проявился недавно, в 2009 году, когда она, будучи в загранкомандировке в Замбии, где-то подхватила редкий вид малярийной лихорадки. Была в полной «отключке» четыре минуты, затем долгих два месяца находилась в больнице на реабилитации.
— Впервые мой дар, если так можно назвать чувство, которое сигнализирует о скорой смерти моего собеседника, проявился в больничной палате, — рассказывала Эльвира Федоровна. — Я вдруг заметила, что моя соседка, когда становится грудью к окну, к солнцу, вдруг раздваивается. Поначалу я отнесла эту расфокусировку зрения на последствия перенесенной болячки. Через день женщина умерла в полночь. А накануне моей выписки я обратила внимание на санитарочку, пожилую татарку, которая с трудом мыла полы. Вот она выпрямилась, тяжко вздохнула, подошла к окну сменить воду в графине, и… её фигура на моих глазах как бы «поплыла» вправо. Через сутки мы заметили, что ранним утром, перед обходом, пришла в палату другая санитарка. Оказывается, пожилая уборщица накануне попала под машину с летальным исходом…
Я без комментариев выслушал загадочный рассказ моей соседки и, желая как-то не драматизировать наш диалог, пошутил: «Ну вы нас всех уже «сфотографировали»? Я так понимаю, что этот полет не станет черным событием в истории отечественной авиации и нас грешных».
— Не станет, — тихо ответила Эльвира Федоровна, как-то на миг вроде бы нехотя улыбнувшись. — Однако вот той стюардессе, что развозит напитки, что-то нехорошее все-таки грозит. Причем в самую ближайшую неделю.
Я, конечно же, с любопытством стал разглядывать черноволосую красивую девушку, отвечающую шуткой на комплимент молодого представителя этноса любвеобильного Кавказа…
В Риге мы с Эльвирой Федоровной распрощались. И больше я её не видел. Через неделю я летел обратно в Крым, и когда в числе сотни пассажиров стоял в очереди у трапа, обратил внимание, что нам предстоит полет на том же самолете, который доставил меня сюда несколько дней назад. Эта уверенность подкрепилась услышанной по трансляции через четверть часа фамилией командира корабля. Я её хорошо запомнил, т.к. её носит мой тесть — Дмитрий Максимович Ковалевский.
Уже через полчаса, на высоте семи тысяч метров, когда стюардессы стали разносить газеты и прохладительные напитки, я вдруг интуитивно вспомнил предсказание Эльвиры Федоровны, и сердце гулко стукануло — среди стюардесс той самой, черноволосой, не было…
Чем все-таки объяснить этот горестный дар моей бывшей попутчицы, как не великой тайной, до которой «руки» науки пока не дотянулись…
ОТ РЕДАКЦИИ:
Академик РАЕН В. Псаломщиков так комментирует эту редкую разновидность паранормальных способностей человека: «Подобные почти во всех случаях аномальные возможности проявлялись у человека после травмы, как и другие экстрасенсорные способности. Время от факта предвидения до факта смерти строго индивидуально и находится в диапазоне от нескольких часов до нескольких суток. «Маска смерти» наблюдается не обычным, а, по оккультной терминологии, астральным, или ментальным, зрением. Увы, любая попытка объяснения феномена (кроме традиционного отрицания) находится вне рамок современной науки, не признающей пока двойственной природы человека».
