Евгений БАККАЛ: «Наша работа ведется по зову души, по зову сердца»

В воскресенье, 16 октября, у караимов прошел праздник — Орах Тою,
праздник урожая. По традиции в этот день устраиваются обильные
застолья с фруктами и овощами, справляются свадьбы. Всего две тысячи
караимов насчитывается в мире. В нашем, севастопольском обществе
«Фидан» их 65 человек, которые постоянно ведут работу по сохранению
культурного наследия своего народа. Да и есть что сохранять. Летом
организация отчиталась о проделанной ими огромной работе —
оцифровке архива краеведа, просветителя Давида Гумуша. А это свыше
500 документов: старинные книги, личная переписка, переводы.
О том, чем сейчас живут севастопольские караимы, какие у них планы,
читайте в интервью с председателем общественной организации «Фидан»
Евгением БАККАЛОМ.— Евгений Григорьевич, насколько сложной была работа по оцифровке архива Давида Марковича Гумуша?

— Исторические документы оцифровать непросто, для этого требуется специальная техника — это ведь документы, отдельным из них больше 200 лет и они находились в разном состоянии. Были и совсем ветхие. А такие документы требуют очень бережного к себе отношения. Кроме того, существуют определенные требования к оцифровке документов. Работу мы закончили в июне этого года, и она была очень кропотливой.

Гумуш — известная личность, его архив был передан нам его семьей в 1998 году. Выиграли государственную субсидию, с помощью профессиональных историков систематизировали архив, привели его в порядок, разбили на разделы. Подготовили отчет и получили огромное количество отзывов на актуальность этих работ. Мы хотим ввести архив в научный оборот, чтобы он был доступен для этнографов, других специалистов, караимов, ценителей караимской культуры. Теперь мы хотим создать сайт, куда и будет выложен архив, но нужно найти для этого и силы, и средства.

Существуют определенные требования к оцифровке документов. Мы планируем провести работу еще по двум направлениям — оцифровать материалы всех караимских обществ России. В основном караимы проживают в Крыму, на материковой части РФ и Украине, но есть они и в других странах: Литве, Израиле, Польше, Франции, Австралии. Предстоит значительная масштабная работа, но мы такую инициативу проявили. Нужно профессиональное дорогостоящее оборудование. Это невозможно сделать усилиями только нашего общества. Кроме того, в архиве ведь есть и предметы быта, ткачества, сохранилась старинная посуда.

— После «русской весны» что-то поменялось для вашей организации?

— Наша организация работает с июня 1998 года, на сегодняшний день ей 18 лет. После присоединения Крыма к России мы прошли перерегистрацию в феврале 2015 года. Все нормально, проблем не было, только неудобство от того, что пришлось писать кучу бумажек. Мы — общественная организация, наша работа ведется по зову души, по зову сердца. Это люди, которым небезразличны их культура, их народ. Таких организаций всего 8 — в Крыму и на Украине. Мы поддерживаем со всеми хорошие отношения. Наша основная цель не меняется: сохранение культурного наследия караимского народа. И важная задача, конечно, — сохранение памятников материальной культуры.

— Вы имеете в виду караимское кладбище и храм на Большой Морской?

— Да, в Севастополе два таких памятника: Севастопольский храм (сейчас там школа бокса) и национальное караимское кладбище на ул. Пожарова, которое по заключению историков сохранилось в достаточно целостном виде. К сожалению, во многих городах и такого нет. Это уникальный памятник культуры: кладбище заложено одновременно с основанием Севастополя. Его обследование было проведено еще в 1990 году, есть историческая справка. В 2002 году кладбищу присвоили охранный статус памятника местного значения, то есть он стал охраняться государством. На сегодняшний день его еще не перерегистрировали. У нас такая задача стоит на повестке, будем этим вопросом заниматься. Опять-таки одним обществом такие вопросы не решаются.

Караимское кладбище не-однократно являлось объектом вандализма. Плиты разрисовывали фашистскими знаками, мы регулярно обращались в правоохранительные органы. Некоторые люди, видимо, по незнанию там пасут овец и коз…

Надписи на плитах сделаны на караимском языке — мы можем их перевести. Всего на кладбище 715 могил, практически в половине из них определено, кто захоронен. Узнать, кто захоронен в других могилах, может оказаться нереальной задачей, но нужно попробовать, вдруг получится, если хорошо поработать. Определены типы надгробий — их всего 15. Кстати, в караимских традициях есть установление безмогильных памятников (Йолджи Таш) в знак уважения к человеку, к его делам. Но человек умер не здесь. Например, партизану Юткевичу, который погиб в Крыму, установлен безмогильный памятник. Очень хотелось бы провести все названные мной мероприятия года за два.

— Какая основная задача по сохранению кладбища на сегодняшний день, что реально сделать в ближайшее время?

— Нами был подготовлен план работ. Сейчас необходимо сделать проектно-сметную документацию по восстановлению кладбища в проектном институте и обязательно с учетом караимских традиций. Необходимо сделать дорожки, озеленение, информационную доску. В итоге кладбище можно будет включить в экскурсионный маршрут. Я думаю, гостей города заинтересует такой культурный объект, связанный с историей одного из самых малочисленных народов, родина которых — Крым. По разным причинам это не было сделано раньше. Причины и субъективные, и объективные: то менялись городские власти, то не было денег. Сейчас мы этот вопрос будем снова поднимать перед национальным советом, который был создан после присоединения Крыма, но пока не заработал в полную силу.

— «Фидан» будет добиваться возвращения своему обществу храма на Большой Морской?

— Караимский храм был построен в 1908 году. А потеряли его караимы в 1931 году. Во времена СССР в нем располагались различные учреждения, сейчас там спортивная школа бокса. В 2008 году возле него мы провели торжественное мероприятие, посвященное 100-летию с момента постройки и освящения храма. Со всего Крыма приехали караимы. Конечно, мы считаем, что этот храм должен быть передан караимскому народу, но мы не сторонники решать проблемы за счет других. Спортсмены ни в чем не виноваты, поэтому должно приниматься комплексное решение. Нам бы хотелось вернуть здание, но так, чтобы никто не пострадал. Выход такой: спортсменам необходимо предоставить другое здание либо построить новое. Вопрос непростой и, я думаю, не быстрый. Мы постоянно мониторим ситуацию, но невозможно допустить, чтобы это здание в дальнейшем было передано еще кому-то.

— А что с сохранением караимского языка? Много ли в Крыму осталось караимов, которые его знают?

— К сожалению, караимский язык практически утерян. Вот моя мама хорошо его знала, а я — на уровне нескольких слов. Носителей очень мало. Задача важная — сохранение языка. Есть разные пути. Например, в Симферополе работает воскресная школа. Есть самоучитель караимского языка с методическим пособием. В условиях, когда язык практически утерян, мы считаем целесообразным еще одно направление — создание интерактивного мультимедийного курса с помощью современных технологий.

— Евгений Григорьевич, караимские пирожки, которые иногда можно встретить в продаже в Севастополе, похожи на настоящие?

— Нет, к сожалению. Ничего общего с ними не имеют. Кстати, многие караимские блюда мы готовим на праздники и в обычной повседневной жизни. Например, имам-байилды — блюдо из баклажанов и других овощей, йузюм йапрак сармасы — голубцы из виноградных листьев, хамур-долма (ушки) — пельмени очень маленького размера. Даже могу поделиться рецептом.