12o
На старте своей писательской карьеры нынешний редактор всероссийской «Литературной газеты» Юрий Поляков был отмечен премиями: Максима Горького, Владимира Маяковского, Московского комсомола, Ленинского комсомола. Его избирают секретарем столичной творческой организации, кандидатом в члены ЦК ВЛКСМ. Далее косяком пошли другие литературные награды и почетные звания, иные знаки признания крупного дарования, проявляемого в литературе. На 4 ноября было намечено посещение Юрием Михайловичем Севастополя. В Центральной городской библиотеке «последнего советского писателя», по оценке авторитетнейшего Сергея Михалкова, любителям художественного слова представила ее директор Елена Волкова. В ожидании этого события, по ее словам, резко вырос спрос на книги почетного гостя. Чтобы разместиться публике в проекторном читальном зале, сюда сносили дополнительные стулья. Встреча с писателем началась без вступлений.
О главном празднике осени
В допутинский период новейшей отечественной 
истории его называли Днем независимости России. От кого независимость? Юрий Поляков уверен в том, что слово «независимость» неуместно также при определении нынешнего статуса бывших союзных республик. Россия никого не завоевывала, не удерживала на поводке. В этом плане наша родина отличается от Австро-Венгерской, Османской и прочих империй. Нашим ближайшим соседям вернее было бы отмечать свою самостоятельность. «День народного единства,—сказал Юрий Михайлович,—я начал отмечать с 2014 года, когда Севастополь, Крым вернулись в родную гавань».
С учетом произошедших в прошлом событий первая ноябрьская десятидневка, считает писатель, знаковая. В оценке произошедших перемен глобального характера наше общество, по определению писателя, до сих пор поделено 50 на 50. Он мечтает о некой живой воде, пригодной для сращивания обеих половинок. Но нет пока такой живой воды.
Группа сменявших друг друга первых секретарей ЦК ВЛКСМ выступила с инициативой отметить на государственном уровне грядущий вековой юбилей мощнейшей и заслуженной многомиллионной молодежной общественной организации. Достаточно вспомнить ее награды за участие в войнах и в мирном строительстве.
Куда направили стопы в настоящее время пожилые люди? Понятное дело, к воспитаннику комсомола Н., а в настоящее время—крупному государственному деятелю. Тот тихо, но твердо сказал: «Юбилей—ваше личное дело».
Сакральный город
Так Юрий Поляков назвал Севастополь, отвечая на очередной поступивший из зала вопрос. В наш город писатель приезжал в советский и постсоветский периоды отечественной истории. В дни работы над романом «Демгородок» моряки-черноморцы консультировали его по вопросам устройства подводной лодки.
В пьесе «Смотрины» в образе Алексея выведен капитан-лейтенант. Он приезжает из Севастополя в Москву к невесте, которую собираются выдать замуж за «нового русского». «Смотрины» под новым названием «Контрольный выстрел» взялся поставить на сцене Московского художественного академического театра имени М. Горького Станислав Говорухин. Главный режиссер театра Татьяна Доронина не могла справиться с охватившим ее волнением: «Будет провал!» Но премьера спектакля по пьесе Юрия Полякова прошла в 2001 году с оглушительным успехом. На первую постановку «Контрольного выстрела» Станислав Говорухин пригласил дипломатических представителей ряда стран. Как только капитан-лейтенант Алексей произнес свой монолог о незавидном положении моряков в Севастополе, посол Украины в Москве в знак протеста демонстративно покинул зал.
После того как минули главные события «крымской весны» 2014 года, на очередном просмотре наблюдалось невероятное: как только моряк-черноморец произнес последние слова своего монолога, зал стоя разразился аплодисментами. В близком общении Станислав Говорухин называет Юрия Михайловича в сокращенном варианте по фамилии с ударением на первый слог. «А что, Поляк, спектакль не устарел с годами»,—сказал предельно прижимистый на похвалу режиссер. Как не сказать такое, если «Контрольный выстрел» живет дольше других спектаклей в постсоветское время—свыше полутора десятков лет? Рекорд!
Юрий Поляков приехал к нам из Симферополя, где накануне состоялась премьера спектакля по его пьесе «Золото партии». Как нередко случается в театральном мире, сценическая версия пьесы получила новое название—«Рублевка-17…» К постановке пьесы успел до своей кончины приложить руку старейший режиссер А.Г. Новиков. Юрий Михайлович остался доволен увиденным. «Золото партии»—третья его пьеса, поставленная в Крымском академическом театре драмы.
После встречи с читателями Центральной библиотеки имени Л.Н. Толстого писатель собирался в наш академический драматический театр имени А.В. Луначарского, где неоднократно проявляли интерес к сотрудничеству с драматургом. Глядишь, герои его пьес выйдут и на севастопольскую сцену.
Коварный экран
Съемки фильмов по произведениям писателей—предмет их гордости, показатель признания их мастерства. Но подавляющее их большинство выражает недовольство киношной судьбой своих литературных героев. Юрий Поляков—не исключение из этого правила. Казалось бы, ему ли огорчаться? Иное произведение Юрия Михайловича привлекает внимание мастеров кино второй и третий раз. Но не всегда складываются отношения с ними.
—Деньги на съемки фильма выделяются под литературный сценарий,—сказал нам Юрий Михайлович.—С литературным сценарием по моей повести «ЧП районного масштаба» все было в порядке. Но затем литературный сценарий проходит, минимум, два этапа. К съемочной площадке «ЧП…» подошло местами неузнаваемым, некоторым героям даже фамилии поменяли.
В своем нашумевшем произведении писатель остро выступил против того, что ему не нравилось в деятельности комсомола. По версии же кинорежиссера «Ленфильма» С. Снежкина, вышло так: комсомол как вредная организация подлежит ликвидации. В 1987 году Юрий Поляков мог настоять на том, чтобы отснятый материал навсегда оказался на полке. Но молодой автор учел уже потраченные десятки тысяч рублей и прежде всего внял просьбам людей. Их дальнейшая судьба оказалась в его руках. И Юрий Михайлович отступил скрепя сердце.
Не все прошло гладко и во время съемок по его повести «100 дней до приказа» и других произведений.
Что вместо цензора
Из зала поступил и такой вопрос: «Существует ли в настоящее время цензура?» Официальной цензуры в наши дни в стране нет. В СССР на страже государственных тайн был поставлен могущественный Главлит. По численности сотрудников он мог соперничать со средним министерством. Дорогое удовольствие.
Юрий Поляков как редактор газеты московских писателей приглашался в управление по тем или иным поводам.
Продолжение монолога от микрофона было неожиданным, но, если вслушаться, по делу. «Для того чтобы оградить нас от Серебрянникова (театрального режиссера, которому выдвинуто обвинение в растрате миллионов рублей бюджетных средств.—Авт.), не надо давать ему государственные деньги на чудачества. Пусть чудит за свой счет. Но за свои кровные эти господа пускаться в сомнительные и бесплодные творческие поиски не хотят, а только за государственные».
Место литературы
Юрий Поляков—поэт, драматург, публицист и… Но он прежде всего наделенный крупным талантом прозаик. Отдельные книги выдержали свыше трех десятков изданий. Кому, как не ему, адресовать вопрос о месте литературы в жизни общества. «Литература—вид деятельности многовекторный,—сказал Юрий Михайлович,—кто будет отрицать функцию литературы как печатного воспитателя. Вспомним ее роль в политике периода кульминационных моментов в жизни людей, скажем, в ходе перестройки. Вы можете от себя добавить сферы, где не обойтись без художественного слова, скажем, в развитии языка. Не зря партийные и государственные руководители с карандашиком в руке вчитывались в произведения писателей. Лучше других художники слова способны сохранить язык своей эпохи в хороших его образцах. А это большое дело. Наделенный особым даром писатель чувствует приближающийся социальный шторм».
По мнению Юрия Михайловича, люди, пришедшие к власти после 1991 года, не улавливают значение высокой миссии литературы. Некоторые из них, наделенные не только правом, но и обязанностью принимать ответственные государственные решения, воспринимают литературу как личное дело писателей. Ничего себе личное дело, если литература была силой переднего края, вершившего переустройство общества. Кем-то верно сказано о том, что тот, кто экономит на книгах, обязан строить тюрьмы.
—Нас пока не очень слышат,—был откровенен Юрий Поляков.—Это меня беспокоит.
По ту сторону вдохновения
Можно вспомнить серию книг признанных мэтров литературы о труде писателя. Достаточно назвать две из них, как представляется, самых лучших: «Подводя итоги» Уильяма Сомерсета Моэма и «Золотую розу» Константина Паустовского. Потрясающие произведения! Счастливчики те, кто прочитает их впервые. Не прогадают и те, кто возьмется перечитать эти произведения. Их ждут новые открытия—это свойство подлинных шедевров.
Рядом с сочинениями У. Сомерсета Моэма и Константина Паустовского поставим последнюю книгу Юрия Полякова «По ту сторону вдохновения». Кстати, и литературный вечер в библиотеке имени Л.Н. Толстого с участием Юрия Полякова назвали, как и книгу, «По ту сторону вдохновения». Произведения об одном и том же, но разные. Ощущаются те же глубина, многослойность сюжета. «Мне всегда хотелось,—пишет Юрий Михайлович,—написать вещь, которую можно было бы читать даже раскрыв наугад». Об этом мечтали и его предшественники, в том числе Константин Георгиевич. Все трое достигли максимума магнетизма, распространяемого невидимыми волнами на самого искушенного читателя.
В общении гость предстал перед многочисленной аудиторией тружеником. «В настоящее время некоторые мои собратья по перу управляются с объемным романом за 3-4 месяца,—сказал он.—Я вожусь с повестью классического объема 2-3 года. Над пьесой сижу год-полтора, тогда как знакомым мне драматургам хватает нескольких недель».
Юрий Михайлович не расстается с рукописью до тех пор, пока не решит, что лучше она быть уже не может. Работая над ней, он, автор, выложился полностью. «У серьезного художника,—заметил писатель,—есть недостижимый внутренний эталон литературного произведения. Да, он недостижим, но стремление покорить его должно быть всегда. Приходится ли после услышанного удивляться тому, что книги Юрия Михайловича постоянно переиздаются, а спектакли по его пьесам не сходят со сцены в течение десятилетий».
Внимая рассказу Юрия Полякова, многие сидящие в зале вспомнили, как после октябрьских событий 1917 года молодые горячие литераторы требовали своих гениальных предшественников, представьте себе, в том числе и Александра Пушкина, выбросить на свалку истории. Сегодня главному редактору «Литературной газеты» Юрию Полякову кое-кто выражает недоумение: «Зачем на страницах газеты печатаешь статью, посвященную вековому юбилею Анатолия Софронова?»
Настал черед недоумевать Юрию Михайловичу: «Стряпуху» до сих пор играют в театрах и «Шумел тревожно брянский лес» поют. А ведь это Анатолий Софронов—сегмент отечественной литературы».
В 1991 году добрая часть пишущей братии перебежала к на тот момент победителям. Юрий Михайлович остался на прежних позициях. Выходившие книги писателя игнорирует либеральная критика, но по ним защищают диссертации.
К своим произведениям Юрий Михайлович пишет комментарии. В конце концов они и натолкнули писателя на мысль составить из них, доработанных и расширенных, книгу о труде литератора «По ту сторону вдохновения». Писатель Юрий Поляков не забыл свои первые шаги в литературе. Совершенно бескорыстно ему помогли поэты и прозаики старшего поколения. Об одном из его представителей, Анатолии Софронове, уже сказано. Здорово, что на одном телеканале прошла передача, посвященная юбилею создания сериала «Тени исчезают в полдень». С камерой журналисты побывали в местах, где шли съемки фильма, побеседовали со здравствующими занятыми в нем актерами, свидетелями работы киноэкспедиции. А вот об Анатолии Иванове, авторе романа-эпопеи «Тени исчезают в полдень», в эфире не прозвучало ни слова.
«Когда я пришел в «Литературную газету» в качестве редактора,—отметил редактор «Литературки»,—то сказал о долге напоминать, популяризировать хотя бы по юбилейным датам великих предшественников: поэтов Егора Исаева, Константина Ваншенкина, прозаика Петра Проскурина—всех воевавших в годы Великой Отечественной и оставивших заметный след в литературе. В то же время не упускать из поля зрения старт творческой молодежи».
Все остается людям
Отвечая на очередной вопрос, поступивший из зала, Юрий Михайлович не жеманился, не кокетничал. Да, как ни у кого из коллег, его первые и последующие книги: «ЧП районного масштаба», «Сто дней до приказа», «Апофегей», «Козленок в молоке», «Демгородок» и другие—массово произвели настоящий фурор в среде читающей публики, стали подлинными бестселлерами.
Если исходить из этой позиции, то верно то, что сказал о себе Юрий Михайлович: «Я—знаковая фигура». И тут же заметил: «Но это ничего не значит». Гость вспомнил составленную в 20-е годы И.С. Ежовым и Е.И. Шамшуриным «Антологию русской лирики первой четверти ХХ века». В ней представлены подборки стихов 125 авторов. В то время гремели имена Константина Бальмонта, Игоря Северянина, Анатолия Мариенгофа… Произведения Анны Ахматовой, Марины Цветаевой, Сергея Есенина, Александра Блока там помещены, как и стихи ныне неизвестных Любови Столицы, Самобытника, Сергея Малашика. Время разложило всех, как говорится, по полочкам. Расставили читатели, но никак не составители антологий, не литературоведы, не критики.
«В литературе в выигрыше тот, кого потом, по крайней мере 20-30 лет спустя, продолжают переиздавать, читать, ставить в театрах»,—подвел итог Юрий Поляков. От себя скажем: Юрию Михайловичу уже слегка за 60, но его сочинения, написанные свыше трех десятков лет назад, пользуются спросом у читателей.
Гость уходил из Центральной библиотеки имени Л.Н. Толстого с букетом роскошных осенних цветов, а десятки его поклонников—с книгами, выпусками «Литгазеты», просто с листочками бумаги с его автографом.
А. КАЛЬКО.
На снимке: Ю.М. Поляков.
Фото автора.
