13o
В январе текущего года Анатолию Шорохову исполнилось бы 85 лет. Имя ушедшего из жизни широко известного в Севастополе и далеко за его пределами художника не забыто, о чем свидетельствует вечер памяти, проведенный по случаю юбилея в Центре гуманитарно-технической информации—филиале № 5 Центральной библиотечной системы для взрослых.
Поочередно его заведующая Наталия Ярутина приглашала на импровизированную трибуну людей, которые при жизни Анатолия Федоровича составляли широкий круг его общения: директора Централизованной библиотечной системы для взрослых Елену Волкову, сотрудницу филиала № 5 Светлану Хроменкову, научную сотрудницу Севастопольского художественного музея имени М.П. Крошицкого Татьяну Сайгушкину, искусствоведа Центральной библиотечной системы для взрослых Анну Горенкову, членов Союза писателей России Ольгу Уманскую, Татьяну Шорохову, композитора Якова Машарского, музыковеда Анатолия Костенникова, главу Клуба любителей истории города и флота Олега Доскато и других гостей. Невольно у всех создалось вполне осязаемое ощущение присутствия в зале художника не только через оформленную выставку его живописных и графических работ, но и через совершенные на его земном пути поступки.
Призванный на срочную военную службу в далеком Ишиме Анатолий Шорохов исполнял свой конституционный долг в Москве. В Белокаменной, сняв погоны, молодой человек поступил на педагогическое отделение Московского областного художественного училища—бывшего Императорского училища живописи, ваяния и зодчества.
Студент активно сотрудничал со столичной прессой. Его плакаты, созданные по случаю праздников, рисунки публиковались на страницах «Вечерней Москвы», «Советской торговли», «Московской правды», «Ленинского знамени», еженедельника «Футбол-хоккей», журнала «Вестник Военно-Воздушных Сил СССР» и других изданий. С дипломом училища его приглашали на работу в Центральное управление Военно-Морского Флота СССР, в редакцию «Московской правды». Вполне реально, что сложившийся художник осел бы в столице. Однако за год до выпуска Анатолий Шорохов поехал на практику в Севастополь. В редакции газеты «Слава Севастополя» парню предложили поучаствовать в художественном оформлении номера, посвященного Дню Военно-Морского Флота СССР. Были и другие поручения. В Москву художник отбыл с приглашением вернуться в Севастополь при условии (редчайший случай) предоставления жилья.
Анатолий Федорович не засиживался в редакции. Его видели с карандашами и листками плотной бумаги на «Севморзаводе», на стройках, виноградниках—везде, где кипела работа. Самые пиковые ее моменты мастеру хотелось представить людям в образах и красках. Так появились художественные полотна—такие, например, как картина «Перед спуском плавкрана «Витязь» (1981 год).
Анатолий Шорохов не упустил возможности запечатлеть для вечности Героев Советского Союза В.И. Быкова, А.К. Абдрахманова, а также П.М. Карпова, И.М. Камевцевой и других участников Великой Отечественной. Беседы с ними подвигли художника на создание сюжетных работ—это «Жажда», «Высота»… Знаковым полотном в этой серии и специалисты, и любители изобразительного искусства признают «Победу»—произведение, созданное к 40-й годовщине победоносного завершения Великой Отечественной войны. Картину помещали в центре экспозиций выставок в Севастополе и в крупных культурных центрах страны. Ее размещали в календарях и альбомах… Анатолий Федорович гордился, когда узнал, что репродукция его «Победы» на огромном полотнище украсила центр Ишима—его малой родины.
Сегодня многие друзья Анатолия Шорохова свидетельствуют об огромной творческой удаче живописца—картине «Синопский бой», написанной в 1983 году. Стали известны случаи попыток приобрести это полотно. Автору предлагали за него деньги, от которых, казалось, нельзя было отказаться, тем более в дни нелегких жизненных обстоятельств. Анатолий Федорович, однако, стоял на своем: «Эта картина должна остаться в Севастополе». О глубоких познаниях истории ставшего родным города говорят такик картины, как «Начало строительства Севастополя», «Очаковцы»…
Постоянные посетители вернисажей подтвердят их направленность: пейзажи, натюрморты. Нет возражений перед ходовыми жанрами. Кто из живописцев не ощущал себя последователем И. Левитана, И. Шишкина, А. Саврасова! И Анатолия Шорохова пленили виды осеннего Фороса, Ласпи, Батилимана, Балаклавы, Северной бухты, Бахчисарая. Трудно оторвать взгляд и от его натюрмортов. Однако же…
1989-й, 1990-й, 1991-й, 1994-й, 1995-й, 1998-й, наконец, 2000-й—годы нелегких испытаний, веерных отключений электроэнергии, материальных лишений, годы выпущенных ворьем пустых ваучеров, купоно-карбованцев, годы, когда время от времени на улицах громыхали взрывы и, случалось, постреливали. Как щитом Анатолий Федорович мог от бытия заслониться пейзажами, натюрмортами, чтобы успокоить душу. Но как летописец художник взялся за цикл картин исповедальных и философских: «Противление», «Единение», «Покаяние», «Восхождение», «Время демократий», «Прозрение», «Благовесть».
Отдельные из них выше человеческого роста. Закрасить их в духе «Квадрата» Казимира Малевича—и то большой труд. Но перед нами—живописные философские трактаты. Как предчувствие нелегких испытаний им предшествовали написанные в 1984 году знаменитые «Колоски». На полотнище—озябшая, исхудавшая в военную пору учительница со стайкой ребятишек за сбором колосков на стылом поле.
Автору этих заметок по душе мыслитель Анатолий Шорохов в его «Ведах красоты». Перед глазами—Микеланджело из фильма «Грех». Перед ваятелем—глыба белого мрамора в объеме нехилого металлического гаража. Рядом—художник, как муравейчик. Ему предстоит снять с глыбы лишнее, чтобы получилась знаменитая «Пьетта». Перед героем Анатолия Шорохова—та же глыба, но это туго натянутое полотно, что появится на нем при виртуальном присутствии Рафаэля, Боттичелли. Прикоснуться к полотну—большая ответственность.
Большая и отдельная тема: «Анатолий Шорохов—иллюстратор». В симферопольском издательстве, бывало, книга готова, но местный художник тянул до конца и не вытянул—творческая неудача. «Анатолий Федорович, выручайте, пожалуйста, и план, и наши премии. Недельки хватит?»
И севастопольский художник выручал. Каждый раз попадая в «десятку». Хотя сроки были спринтерские. Посмотрите сами книги серии «Библиотеки «Таврия»: Александра Куприна, Александра Малышкина, Бориса Борисова, других авторов с иллюстрациями Анатолия Шорохова.
Родился замысел строительства и оформления Диорамы Балаклавского сражения, успешного для русских войск и трагического для врага. И к кому пошли авторы идеи с предложениями по реализации замечательного проекта? Верно, к Анатолию Шорохову! Художник горячо взялся за дело. Не раз исходил у Балаклавы холмы, долину—места давних событий. Когда уставал, садился за литературу по истории сражения. Дошел до мельчайших деталей—лишь после этого коснулся кистями заготовленных крупноформатных планшетов. Их четыре. Чтобы рассмотреть эскизы вместе, их приходилось составлять во дворе: мастерская картоны не вмещала.
Как у нас иногда случается, после произнесенной буквы «А» наступает затянувшаяся на годы пауза. Рано или поздно к Балаклавскому сражению вернутся. Художники нового поколения обязательно взглянут на работы талантливого предшественника.
Дочь Анатолия Шорохова, Инна Анатольевна, поблагодарила устроителей вечера памяти: и тех, кто делился воспоминаниями, и тех, кто слушал их в зале. Речь еще шла о том, чтобы богатейшее творческое наследие художника по-прежнему было на виду у людей. Прозвучало предложение об оформлении выставки одной картины—знаменитого «Синопского боя» с сопутствовавшими созданию знакового полотна эскизами. Здорово!
Анатолий Федорович—с нами.
А. КАЛЬКО.
На снимке: выступает дочь художника.
Фото автора.
