На пресс-конференции, которой завершился проходивший в Севастополе в начале августа международный инвестиционный форум, один из немецких архитекторов рассказал, что в Германии существует незыблемая процедура общественного обсуждения архитектурного проекта. Она всегда предшествует началу строительства любого объекта, особенно в жилом массиве.Поскольку к такому обсуждению местные власти относятся на полном серьезе, исключается вероятность ущемления прав граждан и у них не возникает необходимости писать протестные письма. Немцы называют это принципом добрососедства тех, кто делает бизнес, с теми, кто живет рядом с торговыми, развлекательными и прочими заведениями, дающими предпринимателю деньги, а бюргерам — услуги.
У нас принцип добрососедства не прижился. Окончательному исключению его из жизни немало способствовали депутаты горсовета. Упрощена процедура размещения в жилой застройке малых архитектурных форм, товарной начинкой которых зачастую является спиртное на разлив. Не узаконена необходимость согласования с соседями сооружения балконов и пристроек. Это вызывает недоверие к местной власти, порождает многочисленные жалобы, вносит раздор между людьми.
О том, что под боком у жилого дома строится, к примеру, питейное заведение, жители узнают лишь тогда, когда так называемая малая архитектурная форма уже не только получила официальное право на существование, но и завершена строительством. На этом этапе у чиновников, поставивших свои разрешительные подписи, уже нет другого выхода, как во имя сохранения чести мундира стоять на своем решении насмерть.
Чаще всего они побеждают. Жильцы от недобрососедства теряют сон и покой, а посетители питейного заведения, заправившись под завязку, зажимают кое-что в кулак, выскакивают на свежий воздух и, не найдя туалета, наструячивают выпитое где попало. Через неделю новостройку можно найти даже с закрытыми глазами — по запаху.
Подобный административный подарок готовится жильцам дома 143-а по проспекту Генерала Острякова. Недалеко от торца этого дома сооружается очередное питейное заведение. Правда, нельзя сказать, что не идет совершенно никакого общественного обсуждения целесообразности открытия новостройки. Оно проходит в форме диалога между строителями и жильцами. Те у строителей спрашивают:
— Что, родимые, у нас тут будет?
— Как что, — удивленно вскинув брови, ответствуют зодчие, — уголок отдыха будет.
И во избежание дальнейших расспросов берутся за мастерок. Некогда, мол, нам гутарить. Вот и вся информация, все обсуждение по-севастопольски. Да и какой дурак, получив от предпринимателя заказ на работу, станет раскрывать карты, чтобы потом какой-нибудь горластый защитник тишины и покоя граждан ходил по инстанциям и совал палки в набравшую ход архитектурно-градостроительную колесницу.
Нужно быть очень наивным человеком, чтобы надеяться на то, что хождение по инстанциям и эта публикация возымеют действие. Невозможно одномоментно избавиться от устоявшейся привычки пренебрегать правами граждан на тишину и покой и потихоньку подсовывать им под окна административные подарки в виде кабаков. Но надо же когда-то хоть на бытовом уровне сделать первый шаг на пути в цивилизованную Европу. Тем более что для этого нет необходимости изобретать что-то новое. Достаточно лишь скопировать опыт той же Германии.
К сожалению, этому препятствует одна сложность — у нас нет немцев. Впрочем, есть примеры, когда принцип добрососедства в городе очень даже хорошо учитывается: вблизи жилья чиновников, ставящих разрешительную подпись на размещение в жилом районе малой архитектурной формы, нет, как правило, ни одного питейного заведения.