Мы прилетим на Землю и наконец-то отдохнем!

ЗАВЕРШИЛАСЬ ТРИДЦАТАЯ ДЛИТЕЛЬНАЯ КОСМИЧЕСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ, В СОСТАВЕ КОТОРОЙ БЫЛ СЕВАСТОПОЛЕЦ АНТОН ШКАПЛЕРОВ.
Как известно, в канун майских праздников состоялось приземление спускаемого аппарата космического корабля «Союз ТМА-22». Место приземления — Казахстан. За посадкой из подмосковного Центра управления полетами наблюдали семьи членов экипажа и коллеги по отряду космонавтов.Далее Антона Шкаплерова и Анатолия Иванишина спецавтобусом ЦПК имени Ю.А. Гагарина доставили к комплексу предстартовой подготовки и послеполетной реабилитации космонавтов, где на протяжении нескольких недель за состоянием их здоровья будут следить врачи. И все же Антон Шкаплеров, несмотря на трудности адаптации (коллеги "по цеху" особенно выделили психологическую и физическую выносливость нашего земляка), успел дать небольшое интервью.

Антон Шкаплеров:

— Весь полет, от момента старта до посадки, был незабываемым, удивительным. На борту станции нам пришлось выполнить большое количество работ. Несмотря на то, что у нас номинально были выходные, мы не отдыхали. У нас не было времени, чтобы находиться возле иллюминатора и смотреть на нашу Землю. Но мы старались каждую свободную минуту тратить на дополнительные эксперименты, делать фотографии, звонить друзьям и близким.

Как известно, наша экспедиция была сначала урезана до 120 суток. Но в связи со смещением дат старта полет продлили. И эти полгода мы провели в космосе. Мы выполнили все эксперименты. Даже где-то больше, чем планировалось. В ходе полета провели работу с пятью кораблями. Был выполнен выход в открытый космос и отработаны десятки экспериментов, почти половина из которых выполнялась на российской стороне.

Что лично меня поразило… Размеры станции. Дело в том, что ни в одном из космических агентств нет макета станции в полном объеме. Мы могли только представлять реальные размеры МКС. Во время экспедиции был промежуток времени, когда мы остались на станции втроем, и если кого-то "теряли", то нам приходилось летать в поисках коллеги. Причем летать не только направо и налево, но и вверх и вниз. Когда это сделать не удавалось, мы прибегали к средствам связи и вызывали того, кого "потеряли".

Осознавая, что станция огромная, с различными направлениями модулей, начинаешь понимать, насколько важен труд людей на Земле, которые создавали МКС, проектировали и продолжают сейчас поддерживать ее работоспособность. Мы гордимся тем, что нам выпала честь побывать на этой станции, поработать и прожить здесь полгода…

Коллега Антона Шкаплерова, российский космонавт Анатолий Иванишин:

— Посадка прошла мягко. Нас извлекли из корабля, потом перенесли в палатку. Там мы сняли скафандры, полежали полчаса. И после этого нужно было пройти 10 метров до машины, которая везла нас до вертолета. И вот эти десять метров не то, чтобы я прошел их с трудом, а скорее, запомнилось то удивление, что я не могу контролировать свое тело. Я многое видел, часто встречал экипажи…

Я был абсолютно не в состоянии идти. Мне наш доктор объяснил, что мой вестибулярный аппарат разучился воспринимать гравитацию и нет сигналов обратной связи, как бы датчик положения не работает. Спустя три дня мы уже довольно бодро бегаем, даже иногда пытаемся от доктора убежать (смеется).

Антон Шкаплеров:

— Могу подтвердить слова Анатолия, что экипаж оказался крепким и здоровым. Может быть, у нас какие-то природные данные… На станции быстро адаптировались. Нам пришлось сразу включиться в работу, потому что была короткая пересменка. Мы привезли материалы для различных уникальных экспериментов, которые обычно не могут храниться даже в холодильнике. Поэтому то, что привезли, сразу активировали.

Потом работали, снимали, и Сергей Волков тут же загружал результаты в свой корабль и буквально через неделю уже спускал. Ученые воспользовались этой ситуацией. Единственное, что чувствовалось, это усталость оттого, что мы работаем и работаем. Мы хотели за четыре месяца сделать то, что предполагалось за шесть. Была единственная мысль, что мы прилетим на Землю и наконец-то отдохнем.

…Мне запомнился момент, когда спасатели открыли люки и сказали: "Давай, Антон, подай корпус вперед!" Отстегнули ремни, чтобы я мог хоть немножко вылезти, и дальше меня подхватили. Я помню первые свои движения: когда я начал опускать руку на люк, и она действительно стала прилипать к люку, я понял, что это тяжесть, и было такое ощущение, что Земля — это какое-то живое существо. Я начинал понимать, что это такая мощь, которая тебя притягивает.

…Помню первые движения, когда мы начали есть. Вот стоит стакан с чаем, руку протягиваешь машинально и не учитываешь, что есть еще и гравитация, обязательно по дороге к чаю ты заденешь все бутерброды, которые лежат по пути. Конечно, смотрелось это все очень смешно. Что-то мы роняли, потому что оно не зависало в воздухе. Хорошо, что мы не прятали еду под какие-то салфетки, чтобы ничего не улетало.

Сегодня четвертый день (на момент интервью. — Ред.), утром встаешь, и не нужна помощь, чтобы передвигаться. Остаются еще небольшие вестибулярные расстройства, поэтому на поворотах нас еще немного заносит, но только из-за того, что вестибулярные аппараты еще привыкают к гравитации. Вроде ты идешь, зная, что ногу надо поставить именно в эту точку, а она почему-то в эту точку не ставится. Когда забываешь про ступеньки, поднимаешь ногу, но не учитываешь гравитацию, ты обязательно споткнешься.

В космосе из экспериментов мне больше всего запомнился "Кулоновский кристалл". Обычно мы выполняем эксперименты, в которых коробочки и цилиндры в принципе не открываются. Задача — их вовремя поставить в нужное место, сделать фотографии, снять какие-то данные, аккуратно упаковать, а затем вернуть их на Землю. Чем интересен "Кулоновский кристалл"? Тем, что все, что происходит в коробочке для эксперимента, снимают видеокамеры внутри, и ты можешь вживую увидеть, как работают физические законы, которые ты изучал еще в школе. Например, как ведут себя заряженные и незаряженные частицы и как выстраиваются элементы в статическом электромагнитном поле.

Мне было интересно то, что грузовик "Прогресс", который уже отработал, снабдили микроспутником "Чибис". И вместо того чтобы его отправить в плотные слои атмосферы, на него возложили еще одну миссию — набрать высоту в 100 километров выше станции и отстрелить в автоматическом режиме спутник. Этот эксперимент позволил внести определенную лепту в научно-исследовательскую программу.

По поводу открытий… Мне тяжело их сразу назвать. Во время экспедиции мы отработали много экспериментов, данные которых сбрасывали на Землю, а некоторые из них мы привезли с собой. Я надеюсь, что наши мухи-дрозофилы, которых мы привезли с собой в этом полете, выжили. Ученые сейчас работают над всеми полученными данными. И через несколько месяцев, когда мы встретимся с постановщиками научных исследований, узнаем, сделали ли мы какие-то открытия.

А нам остается ждать Антона Шкаплерова в родном для него городе. Кстати, он обещал, когда будет в Севастополе, посетить и нашу редакцию…