В том и заключается вечность классических произведений, что они живут как бы по спирали, время от времени вновь появляясь на орбите и приобретая новое дыхание. Так произошло в последнее время с романом Виктора Гюго «Собор Парижской богоматери» — он вернулся к зрителям в различных своих формах. В нашем городе в драматургическом варианте он с успехом идет на сцене театра Черноморского флота. И вот теперь это произведение значится в афишах Театра танца. В канун долгожданной премьеры мы встретились с художественным руководителем театра народным артистом Украины Вадимом ЕЛИЗАРОВЫМ.- Вадим Альбертович, вы тоже взялись за «Notre-Dame de Paris». Роман Виктора Гюго вдруг оказался востребованным, причем в разных сценических жанрах. Чем вас заинтересовало это произведение?
— Действительно, драма «Notre-Dame de Paris» вышла на новый виток популярности. Хотя нельзя говорить о том, что прежде она была забыта. Только в кино ее снимали девять раз. Самый знаменитый фильм, где играли легендарные киноактеры Энтони Куин и Джина Лолобриджида, относится к 70-м годам прошлого века. А балетная версия впервые получила развитие еще в середине 19 в., когда Цезарь Пуаньи поставил спектакль «Эсмеральда». Этот балет до сих пор значится в репертуаре таких театров, как Большой и Мариинка. В принципе классика тем и хороша, что произведение хочется взять с полки и перечитать заново, потому что у человека с возрастом меняется представление о многих ценностях и возникает потребность снова читать, смотреть, слушать.
— Классика в драме, классика в балете, классика даже в мюзикле…
— Я не могу согласиться с утверждением, что мюзикл сегодня завоевал мир. Это не совсем точно — он завоевал его достаточно давно, с появлением таких композиторов, как, например, Эндрю Лой Вебер, который создал целую серию мюзиклов и открыл их для мира как жанр. Вспомним его знаменитые мюзиклы: «Иисус Христос — супер-стар» или «Призрак в опере», для которого строили специальный театр, оснащенный по последнему слову техники, что позволяло производить на сценической площадке самые различные метаморфозы. Или те же знаменитые «Кошки», «Эвита», «Мисс Гонконг». Я видел очень много различных мюзиклов, но самое большое впечатление на меня произвело посещение театра «Нева флора» в Гамбурге. Это не театр — это целый город, знакомство с которым представляет невероятный интерес. Зрители собираются за час до начала представления. Внизу роскошный гараж, откуда на лифте вы поднимаетесь в фойе. На каждом этаже, во всех уголках открыты кафе, бары, бистро, рестораны с различной кухней, и все заполнено, ведь, как правило, люди приходят после работы. Но когда после первого акта мы с женой вышли в это же фойе, мы попали совсем в другой мир — своеобразный музей, где все рассказывало о создании спектакля, композиторе, художнике, исполнителях главных партий. Затем — второй акт, который потряс нас еще больше. А потом фойе превратилось в огромный магазин сувениров, и каждый зритель мог приобрести сувениры на память об этом событии: календари, плакаты, платочки, майки и даже дорогие ювелирные изделия с символикой спектакля. Все это — целая индустрия искусства, отдыха и всего прочего вокруг него, грамотно поставленная, великолепно отточенная. И, знаете, потрясение, которое я испытал от посещения этого театра, ни с чем не может сравниться.
— Вот так мы от самого спектакля перешли к новым воплощениям и новым ощущениям, с ним связанным.
— Современные мюзиклы и есть тот вид искусства, который дает возможность ненасытному зрителю удовлетворить свои интересы и свое любопытство. Темы-то вечные, какая разница — это «Вестсайдская история» или «Ромео и Джульетта»? Есть просто новое прочтение.
— Так чем же привлек вас «Notre-Dame de Paris»?
— Прежде всего музыкой Ричарда Гачианте. В принципе существует одна-единственная театральная версия этого мюзикла — французская. С 1999 г. спектакль с большим успехом идет во многих странах мира. Есть еще звуковая английская версия. «Notre-Dame de Paris» сейчас поставлен в московском Театре оперетты, но это не самостоятельный спектакль, просто пригласили тех же французских постановщиков, взяли ту же музыку, переложили на русский язык. У нас же — хореографический спектакль, нет никаких составляющих мюзикла, никто не поет и никто не говорит. Есть только музыка Ричарда Гачианте и наш танец. Мы принципиально не могли отойти от французской версии, потому что на музыке лежит текст и она диктует канву, даже если этого текста у нас нет. Мне кажется, что музыкальная основа является не фоном, а мощной артерией, благодаря которой идет движение — танец. В связи с особенностями нашего театра мы не можем ставить спектакль в двух актах, поэтому сократили некоторые сцены, те, что не имеют принципиального значения для развития сюжета. Важны завязка, сама идея, раскрытие образов главных героев и концовка. Кстати, в различных постановках этого произведения — различные финалы.
— Вадим Альбертович, «Notre-Dame de Paris» — это фактически ваш первый спектакль с декорациями. Что удалось сделать при особенностях вашего зала, при открытой со всех сторон сцене?
— Действительно, в классическом театре есть понятие сценического круга, который, двигаясь, дает возможность быстрой смены декораций. У нас этого нет. И решить это очень трудно. Мы придумали сцену в двух уровнях, вторая — на высоте трех метров. Действие разворачивается параллельно, и там, и там, что позволяет достаточно убедительно решать некоторые драматические моменты. Мы впервые обратились за профессиональной поддержкой, над этим спектаклем работает театральный художник Татьяна Карасева. Учитывалось и то, что костюмы делаются для танцоров, а не для оперных певцов или драматических артистов, ведь для нас очень важна возможность пластического решения. Мы также пригласили для этой постановки артиста театра им. Луначарского Сергея Санаева, который поставил бои, происходящие на сцене. По-моему, ему очень понравилось работать с труппой, так же, как и артистам с ним.
— А стилистика самих танцев? Отличается ли она от той, что свойственна вашему коллективу?
— Мы все время стоим на острие выбора: к какому виду хореографии лучше обратиться? Я уверен в том, что для нас основой хореографии является бальный танец. В любом другом виде наверняка можно найти лучшего исполнителя — и в джаз-балете, и в модерне, и в классическом танце. Но современная работа в нашем театре предполагает синтетический подход к стилистике танца.
— Основатель балета «Тодес» Алла Духова говорит, что ее театр — это альянс современных танцев. Но не исключается классический балет.
— Да. Безусловно, все должно иметь место, если это оправданно.
— На этот раз вы доверили работу балетмейстера Денису Елизарову?
— Я — главный постановщик спектакля. Денис — балетмейстер. Главный постановщик — это генеральный конструктор, который видит идею в целом, ставит задачу перед актерами и решает ее, ставит массовые номера. Но есть еще такая внутренняя и очень тонкая и важная работа, как сама стилистика танца, сами танцевальные кружева, которые нужно плести, чтобы они органично вошли в ткань спектакля. И в этом отношении я хотел бы отметить Дениса Елизарова и Наташу Елизарову, Сергея Гринева, Сергея Рыбака, Александра Елизарова, Екатерину Халезину, Ольгу Макарову, Инну Харланову. Вообще создание нового спектакля — это как рождение ребенка, его все ждут, бережно относятся. Нет в театре людей, которые бы не отдавали этой работе свою душу. Огромный вклад вносят наши технические работники: звукорежиссер Николай Рачинский, осветители Леонид Стрекнев и Сергей Вишневский, костюмеры Елена Исакова и Татьяна Макарова. Помогают даже родители Наташи Лощук, Ани Данильченко, Володи Косенко, Аллы Лисовской и других ребят.
— Насколько я уже знаю, спектаклю сопутствуют солидные технические изменения.
— Мы приобрели новое освещение — 60 пар прожекторов контрового специального света, две новые световые пушки, 12 новых акустических систем. В подготовку очень дорогой декорации вкладывает свои усилия потрясающий мастер Ярослав Анастасов, перед которым нет технических преград. Мы меняем кабинет самого зрительного зала, он будет оббит черным бархатом, что позволит решить проблему звука и глубокого светового решения.
— И позвольте вопрос: откуда же средства?
— Как всегда, их очень не хватает. Но вот на этот раз нашим генеральным спонсором, а точнее меценатом, выступила Севастопольская дирекция «Приватбанка». Участие в театральной постановке для них тоже новая акция. Но я уверен: банк, который сегодня вкладывает деньги в искусство, думает о далеком будущем. Деньги вложены в спектакль, в развитие духовного общества, в нравственное воспитание молодежи. А это, согласитесь, благородное дело. Еще нам помогают Вячеслав Алексеевич Дзюба, генеральный директор компании «Авлита», и Константин Петрович Чернявский, руководитель «Внешэкономсервиса». И один, и другой — это Севастопольский Морской завод, где начинался наш танцевальный коллектив. И хотя мы давно уже там не работаем, всегда ощущаем внимание и поддержку его генерального директора Анатолия Александровича Череватого. Есть у театра и просто друзья, которые приходят и предлагают посильную помощь.
— Вадим Альбертович, нынешним летом мне довелось посмотреть прекрасный мюзикл теперь уже печально известного театра «Норд-Ост». Смотрела его и думала, что по стилю и мастерству вы очень близки. Но вы не ставите мюзиклы. Хотя и вводите вокал в ваши постановки. И все же — мюзикл. Есть ли такая мечта?
— Да, есть идея. Но для этого совершенно необходимы условия. Многие условия, как минимум, оркестровая группа. А вокал, кстати, мы уже использовали, помните, в «Аргентинском танго» у нас была живая музыка. Были и есть солисты — Ольга Панкратова, Владимир Иванов. В спектаклях принимали участие заслуженная артистка Украины Людмила Шкуркина и Николай Калинин — артисты театра им. А.В. Луначарского. Так что желания и предпосылки есть. Самая большая наша проблема — необходимость современной сценической площадки. Будет все это, я уверен, мы многое еще сделаем.
— Успехов вам и вашему театру! До встречи на премьере.