13o
В редакцию этот с виду застенчивый, скромный человек — работник Центра детского и юношеского туризма и экскурсий Николай Васильевич ШИК — зашел после того, как прочитал одну из историй, которая печатается в «Славе Севастополя» по вторникам под рубрикой «Хотите верьте…».- Хочу предложить вам нечто, что покажется читателям даже более интересным, нежели, скажем, недавний рассказ о путешествии по морю бутылки с неким замечательным посланием, — сказал он. И вынул из портфеля несколько белых и гладких, с виду ничем не примечательных камешков.
…Я вначале как-то даже бездумно повертел один из них в руках, интуитивно, однако, пытаясь найти некий ракурс. И вдруг в мгновение ока узрел…птицу, готовую к взлету. Позже мы с Николаем Васильевичем «атрибутировали» носорога и только-только народившегося щеночка собаки.
Подобные адефакты, как их величают археологи, честно говоря, мне встречались и раньше. Но никогда их владельцы не настаивали на том, что авторство этих безделиц принадлежит древнему человеку. Мать-природа и не то ваяет, чего стоит только один величественный профиль Макса Волошина на скале в Коктебеле…
Однако Николай Васильевич придерживается все-таки иной точки зрения. Так что дадим ему шанс высказать ее, так сказать, без обиняков:
— Внимательно посмотрите на фотографию. Каждая из этих небольших скульптурок несет черты как узнаваемых существ (птица, собака, носорог), так и абсолютно мифических. И это не плод художественного воображения современного скульптора-абстракциониста. И уж тем более не сувенир из Африки. Все эти статуэтки обнаружены недавно в районе Севастополя (место находок пока держится в секрете во избежание разграбления «черными археологами»).
Фигурки изготовлены из песчанистого известняка неогенового возраста, сложившегося 20 млн лет назад, если быть точнее — из сарматского яруса. Камень вполне хорошо обрабатывается костяными или кремневыми орудиями. Поверхность статуэток хорошо сглажена до глянца. Размеры, как видно на фото, 5 — 10 см, что вполне согласуется с ранее выявленной закономерностью о соответствии размеров резцов и произведений малой пластики.Фигурки из карстовой полости в Гагаринском районе Севастополя — в разрезе карьера.
По всей видимости, данные изделия из камня не имеют аналогов среди известных первобытных культур.
Я осознаю, что в наше время трудно удивить мировую археологическую общественность каким-либо открытием. И все-таки обнаружение новой первобытной культуры — редкая удача.
Ученые до сих пор спорят о назначении всех этих свидетельств духовной жизни первобытного человека. Но все же преобладает версия, что произведения мелкой пластики использовались в различных магических обрядах, культовых церемониях, служили оберегами. К ним обращались с мольбой, у них искали защиту. Ближе всего найденные в окрестностях Севастополя статуэтки — к схематизированным фигуркам из мергеля со стоянок с. Костенки (первая и четвертая) и с. Аносовка (вторая) на Дону.
Все-таки еще раз «застолбив» свою точку зрения, что в природе и не такие чудеса фиксируются без человеческого соавторства, я поинтересовался у Николая Васильевича, а может быть, в его богатой приключениями биографии геолога есть еще какая-нибудь диковинная заначка? Он с минуту поразмышлял и вдруг ответил вопросом: «А вы знаете, что такое Алатырь-камень?» Я ответил, что будучи в фольклорной экспедиции на Урале, где учился в университете, слышал в двух деревнях русские песни-заговоры про Алатырь-горюч бел-камень…
— Вот-вот, — оживился мой собеседник, — это самый таинственный камень во всей отечественной мифологии. Что самое удивительное, споры о нем время от времени возникают. Я полагаю, что он до сих пор четко даже не атрибутирован в официальной минералогии, и собиратели лишь мечтают его иметь в своей коллекции.
Тут Николай Васильевич выдержал небольшую паузу и сказал:
— А мне вот посчастливилось лет двадцать назад заполучить небольшой кусок легендарного Алатырь-камня…
Мою реакцию как журналиста нетрудно себе представить. Опускаю все, так сказать, милые организационному плану подробности. Через пару дней дверь кабинета открылась и Н.В.Шик протянул мне небольшой, величиной в средний мужской кулак, почему-то влажный сверток. В нем оказался серый камень с оранжевыми пятнышками, тоже мокрый.
На мой вопрос Николай Васильевич ответил:
— Так его невозможно потушить. Разве что опустить в ведро с водой.
Тут же, на «курильном пятачке» редакции, мы произвели пробный опыт. Н.В.Шик молоточком раз десять резко ударил по камешку и… вдруг на нем заплясал бойкий желтый огонек. Потушить его, если просто дунуть, было невозможно. Конечно, запаслись ведром с водой…
А теперь предоставим слово самому Николаю Васильевичу, у которого, оказывается, на счет этого камня есть своя, весьма оригинальная теория:
— Алатырь-камень — давний антураж многих славянских легенд и заговоров. Вот один из них, тот, с которым наши предки — воины-язычники — перед боем обращались к Деве Заре: «Покрой ты, Девица, мне своей фатой от силы вражьей, от пищалей, от стрел, твоя фата крепка, как горюч бел-камень Алатырь».
Для многих геологов ХХ века этимология этого минерала, казалось, не была под очень большим вопросом.
Во всех справочниках по геммологии, по камням-самоцветам писалось, что это — янтарь, который древние греки звали электроном. Откуда же пошло это, так сказать, однозначное знание? Оказывается, от известного русского минеролога М.И.Пыляева. Именно на него ссылаются все уже свыше 100 лет публикующие сведения о камнях. Вот что он написал в 1888 году в своей книге «Драгоценные камни»: «Алатырь бел-горюч камень — единственный камень наших народных поверий, и он может означать лишь янтарь…»
Почему? До научного обоснования господин Пыляев не снизошел…
Попробуем разобраться сами. Типичный для янтаря цвет — это переход от светло-желтого до медово-коричневого. Твердость его невелика. Так что трудно представить янтарный панцирь как надежную защиту «от стрел и пищалей». Кроме того, янтарь может, конечно, гореть, но только если его зажечь. И не более того.
Однако, если в славянских летописях искать упоминание о «белом камне», то они однозначно указывают на известняк (вспомним: Москва белокаменная, то есть сложенная из знаменитого белого известняка мягковского горизонта).
В поисках же географических координат залегания «белого горюч-камня» обратимся опять же к народным заговорам. В книге Н.Виноградова «Заговоры, обереги, спасительные молитвы» (М., 1910 г.) все эти тексты начинаются словами: «В Восточной стороне есть Черное море… На Восточной стороне есть белый горюч-камень…» «Есть на сем свете Черное море-окиян, в том море-окияне есть белый камень Алатырь, рядом текут-впадают три великие реки, одна из них — огненная».
Древние греки мгновенно определили бы, о чем идет речь — конечно же, об Аиде — царстве мертвых. В гомеровской «Одиссее» выдается некий вектор: «…Утес там виден. И обе под ним многошумно сливаются реки». И в довершение Гомер указывает адрес двух рек и белого утеса: «Там киммерян печальная область, покрытая вечно влажным туманом…»
Киммерийцы на рубеже II и I тысячелетий до нашей эры занимали огромную территорию от Северного Кавказа до Днепра. И лишь одно место отвечает описанию Аида. Это район Керченского пролива. Именно здесь сливались две могучие реки — Дон и Кубань. Самого пролива тогда, кстати, не было. На его месте простиралось Меотическое болото.
А как же быть с «огненной рекой»? Мы не исключаем, что в те времена на поверхности суши встречались выходы нефти. Там и сейчас наблюдаются грязевые вулканчики, выбрасывающие на поверхность газы, серу, битумизированные жидкие породы (см.фото).Грязевой гейзер в районе поселка Этильген под Керчью.
Так что именно здесь, на керченском полуострове, пересекаются мифы двух народов — греков и славян. Правда, Гомер не говорит ничего о цвете утеса. Но мне, неоднократно бывавшему в этих местах, хорошо знаком белый цвет известняков понтического яруса, слагающих прибрежные скалы.
…Так что, выходит, подошли мы к разгадке Алатырь-камня. Им оказывается обычная осадочная порода. Мне возразят: «Разве известняк горит?» Горит, и еще как. Свидетелями тому оказались двадцать лет назад декан географического факультета Симферопольского университета И.Г.Губанов и известный в СССР минеролог В.А.Супрычев. Именно им принадлежит честь открытия этого чудо-известняка. Помнится, Владимир Андреевич привел меня возле пос. Этильген к этому небольшому утесу на обрыве у моря, где одна из глыб вдруг загорелась от удара геологического молотка.
…Житейские ветры вскоре унесли меня из Крыма. А через короткое время трагически погиб В.А.Супрычев. И я до сих пор не знаю, какие секреты таинственного камня из легенд были вскрыты в ходе лабораторных исследований образцов бел-горюч камня…
На этом закончил свой рассказ Николай Васильевич Шик. Хочется верить, что жизнь каким-то образом все-таки расставит все точки над «i» в этом научном споре. Согласитесь, вопрос куда более чем интересный.
