13o
Приезжие гости восхищаются нашим городом, его людьми, его настоящим и прошлым. И мы гордимся этим. У Севастополя героическая биография. История его неразрывно связана с именами Суворова, Нахимова, Корнилова…Руководители второй обороны и освобождения тоже упоминаются иногда, но отношение к ним, в общем-то, откровенно прохладное. Даже если они и перечисляются, делается это как-то буднично, невыразительно, в виде дежурной скороговорки и без особого восторга. Зато о рядовых участниках Отечественной войны всегда говорят — в общем, разумеется, плане — с большим чувством, задушевно, трогательно и проникновенно.
Историческим деятелям былых времен повсюду воздвигнуты впечатляющие памятники, а вот командующим периода Отечественной войны установлены только мемориальные доски, да и то не всем. У нас есть обелиски воинам армий, освобождавших Севастополь, но нигде нет монументов их военачальникам. И если в прошлом более заметны отдельные личности, то в настоящем — исключительным уважением, так уж получилось, пользуются народные ратные массы.
Сравнение огромной панорамы первой обороны с фотостендами второй обороны и маленькой диорамой «Штурм Сапун-горы» невольно наталкивает на размышление: а насколько все это соответствует реальному значению самих событий? Не приводит ли подобное соотношение масштабов к искаженному пониманию истории, далекому от истинной картины? Может ли сравниться первая оборона Севастополя со второй по размаху боевых действий: численности воевавших, территориальному охвату, вооружению, сложности задач? Две обороны и одно освобождение — что важнее и грандиозней по своим последствиям и как оно преподносится нынешним поколениям? Существует привычное устоявшееся выражение — защитники Севастополя. Намного реже слышно о его освободителях. Образ моряка почему-то постоянно на первом плане, пехотинца — на втором, хотя судьбу города решали преимущественно сухопутные вооруженные силы.
Интересно представлена роль многонациональной страны. В пределах городской черты, а особенно в центре, сосредоточена исключительно русская история (вопреки нерушимой дружбе, славянскому единству и совместной многовековой истории), связанная, в основном, с первой обороной и предшествующим периодом. Между тем памятники воинам различных формирований второй обороны, в том числе и национальных, расположены за городом, а там их одни лишь сороки и вороны созерцают. Памятник солдатам-евреям, погибшим в первую оборону, находится на заводской территории, вдали от посторонних взглядов, где его практически никто и не видит. Широко известный лозунг — дружба народов — на примере нашего города выглядит все-таки пока еще недостаточно убедительно и демонстрировать его можно было бы, наверное, по-другому.
Вернемся к реалиям освобождения нашего славного города. Оригинально отмечены заслуги генерала Крейзера, руководившего штурмом Сапун-горы и освобождением основной части города. Если имена других исторических персон еще можно расслышать в названиях улиц и площадей, разглядеть в памятниках и мемориальных знаках, то в данном случае чувствуется какая-то загадочная тайна, сплошная завеса умалчивания и секретности. Посетив улицу Крейзера, вы окажетесь буквально в шоковом состоянии. Увиденное здесь превзойдет самые смелые ваши ожидания: улица-переулок, на задворках, на отшибе, вдали от пешеходных и транспортных потоков, несколько домов — по одной стороне, обрыв — по другой, и практически всегда улочка пустует. Название ее никем не произносится вслух, потому что туда никто никогда не заглядывает. И это все, что он заслужил? Поистине удачный способ увековечить роль полководца в освобождении Севастополя.
У нас очень любят гипнотизировать назидательными разговорами об истории. Но вместо нее, как правило, преподносится нечто далекое от этого понятия: былая объединенная страна незаметно подменяется определенными историческими именами, из всего периода существования города выхватываются лишь отдельные, «сочные» сюжеты, одни исторические фигуры изображаются крупным планом, другие, наоборот, отодвигаются «в район улочки Крейзера», вчерашнюю Российскую Империю как бы невзначай путают с сегодняшней Российской Федерацией. Ну и что же после всего этого остается в итоге? Реальный образ прошлого или воображаемый? Целостная картина или желанные фрагменты из нее? Историческая достоверность или исторические мифы и легенды?
