13o
(Продолжение. Начало в номере за 25 сентября)
Итак, рамочное соглашение. Само слово «рамочное» указывает на то, что соглашение очерчивает некие рамки, определенные сторонами для будущих договоренностей в ходе переговорного процесса. Конкретнее по формированию ЕЭП в этих рамках должно быть разработано и заключено около 50 договоров и соглашений. Именно эти 50 документов и определят окончательную конструкцию ЕЭП. То есть рамочное соглашение не предполагает принятие на себя четких обязательств, а лишь очерчивает направления дальнейшей работы.
Согласно тексту рамочного соглашения действительно была предусмотрена возможность создания наднациональных органов, регулирующих, например, таможенную, денежно-кредитную или валютно-финансовую политику ЕЭП. Однако параллельно, в виде неотъемлемой части соглашения, заложен механизм разноуровневой и разноскоростной интеграции.
Зачем это сделано? Стоит обратить внимание, что в соглашении участвуют не 2 стороны — Украина и Россия, а 4 — Украина, Россия, Белоруссия и Казахстан. То есть соглашение четырехстороннее. И у каждой из четырех сторон свое видение ЕЭП, свои цели и задачи в этой организации. Кто-то готов (хочет, заинтересован) к более глубокой интеграции, кто-то — к менее. Можем ли мы запретить, скажем, Белоруссии и Казахстану вступить в таможенный союз с Россией? Очевидно нет. Но и отказаться от углубления экономической интеграции на просторах СНГ также не в наших интересах.
Поэтому, по настоянию украинской делегации, и был выработан принцип разноуровневой интеграции. Скажем, зона свободной торговли — это один уровень. Зона свободной торговли + таможенный союз — другой, более высокий уровень. Зона свободной торговли + таможенный союз + единая валюта — третий. Именно таков принцип уровня интегрирования в ЕС, в котором, например, некоторые страны уже ввели евро, а другие вовсе не намерены это делать.
При этом каждая из четырех сторон — участниц ЕЭП-оставляет за собой право: во-первых, выбирать уровень интеграции (в соответствии со своими национальными интересами) и, во-вторых, время, когда она готова выйти на тот или иной уровень.
Украина четко и недвусмысленно определила для себя: нам подходит зона свободной торговли. Это и есть наш уровень интеграции в ЕЭП, к которому мы готовы и который соответствует нашим национальным интересам.
И именно зона свободной торговли (согласно тексту соглашения о формировании ЕЭП) определена как первый этап интеграции. То есть если бы первым этапом было выбрано, скажем, образование таможенного союза, то Киев, вполне вероятно, не пошел бы на подписание такого документа.
Итак, соглашение и концепция по формированию ЕЭП разработаны в таком ключе, чтобы каждая из сторон имела возможность отстаивать свои национальные интересы и реализовывать свой собственный стратегический курс. Проще говоря, у каждой из сторон будет свое ЕЭП — в зависимости от уровня интеграции.
Что же касается многочисленных спекуляций вокруг документов (причин мы коснемся ниже), то здесь имеет место элементарная подмена понятий, когда возможности (в дальнейшем можно подписать, а можно не подписывать) путаются с обязательствами.
Противоречит ли вхождение Украины в ЕЭП нашему курсу на евроатлантическую интеграцию? Обратимся к мнению европейских партнеров Украины. Примечательно, что в высказываниях официальных лиц, представляющих евроструктуры, вы практически не встретите каких-либо категорических претензий ни в отношении намерения Украины интегрироваться в ЕЭП, ни конкретно к тексту соглашения по его (ЕЭП) формированию.
Так, посетивший на днях Украину комиссар ЕС, отвечающий за вопросы расширения Евросоюза, Гюнтер Ферхойген подчеркнул, что «было бы ошибкой понимать политику нового соседства так, что Украина должна сделать выбор между Россией и ЕС. Россия — тоже часть новой соседской политики. Поэтому мы приветствуем стремление вашей страны развивать отношения со своими соседями, в частности с Россией». Впрочем, Гюнтер Ферхойген тут же сделал оговорку, что Единое экономическое пространство, «обретя форму таможенного союза… повлияет на вступление Украины в ВТО».
В том же духе на недавнем форуме, состоявшемся в польской Крынице, высказался премьер Польши Л.Миллер, выразивший убеждение, что присоединение Украины к ЕЭП не воспрепятствует ее вступлению в Евросоюз — «главное, чтобы были выполнены все необходимые критерии, которых требует ЕС».
Тот факт, что ЕЭП рассматривается Киевом в контексте евроинтеграции, неоднократно подчеркивался и высшим руководством Украины.
Стоит ли говорить, что искушенные в дипломатических и юридических тонкостях евробюрократы (без негативной окраски этого слова, речь идет об их высокой компетентности) не преминули бы указать на конкретные факты, противоречащие нашим евроустремлениям, если бы таковые имели место!
В то же время нельзя не отметить и другой аспект: Европа всячески избегает любой конкретики относительно перспектив нашего вступления в ЕС. По сути Украина тщетно стучится в закрытую дверь, из-за которой раздаются слабые голоса с предложениями подождать. Причем подождать не открытия дверей (от этого вопроса в дискуссиях с нами европейцы уходят), а всего лишь момента, когда они начнут думать — распахивать ли перед нами европейскую дверь.
При этом наши восточные и северные соседи по СНГ имеют те же проблемы с ограничением допуска на западный рынок со своими товарами (кроме некоторых видов стратегически важного сырья), что и украинцы. По большому счету, ЕС просто провоцирует обе бывшие советские республики на тесное экономическое сотрудничество.
Кроме того, общеизвестна исключительная зависимость Украины от поставок российских энергоносителей, удешевить которые можно лишь одним способом — снятием таможенных барьеров. Допустимо, конечно, рассуждать об альтернативных (например, ближневосточных и центральноазиатских) источниках поставок нефти и газа, но на цену-то новый выбор уж никак не повлияет.
Нельзя упускать из виду «фактор сегодняшнего дня» — можно сколько угодно строить перспективные планы, но живем мы не в будущем, а в настоящем. А потому нельзя не согласиться с Леонидом Кучмой, по мнению которого «европейские рынки еще долго будут закрыты для украинских товаров, потому экономическая ориентация сугубо на Европу, с точки зрения тактических задач, не является оправданной. Евроинтеграция остается нашей перспективной целью, но мы не можем ради светлого будущего жертвовать нашими сегодняшними интересами».
Этой фразой глава государства фактически ответил на упреки своих оппонентов в непоследовательности внешнеполитического курса, среди которых встречаем и таких уважаемых людей, как советник Президента директор Национального института стратегических исследований Анатолий Гальчинский или помощник Президента по вопросам национальной безопасности, председатель Национального центра по вопросам евроатлантической интеграции Украины Владимир Горбулин. Последний, в частности, считает, что у «нормальной страны не может быть двух интеграций одновременно».
Мысль, безусловно, здравая, но при всем уважении к Владимиру Павловичу все-таки отметим, что на восточном направлении интеграция (тем более политическая интеграция) как таковая не просматривается. Речь идет лишь об оптимизации внешнеэкономических связей и создании Украиной для самой себя максимально благоприятного торгового режима в сложившихся геополитических условиях.
Вместе с тем вступление Украины в ЕЭП — это не только повышение нашей привлекательности в экономическом плане, но и, повторю, дополнительный рычаг нашего влияния на позицию Европы, расширение поля для маневра по целому ряду вопросов как в экономической, так и в политической сферах. В ряде украинских СМИ даже прозвучало слово «шантаж» (в смысле Украина шантажирует Европу посредством ЕЭП). Ну это кому как нравится. Хотя в данном случае скорее уместна такая характеристика нашей политики, как побуждение партнеров (из Европы) к действию.
В этом русле («побуждение к действию») уместно провести аналогию с ситуацией вокруг нефтепровода «Одесса — Броды». Проект начал реализовываться на заре 90-х. Европа не дала ни копейки на его строительство: Украина тянула гигантскую стройку в одиночку. В 2001-м строительство закончили. Но Европа по-прежнему молчала. Весной 2003г. затоварившаяся нефтью Россия (вследствие резкого скачка нефтедобычи) предложила использовать нефтепровод в реверсном режиме и качать не каспийскую, а сибирскую нефть. И Европа, словно спящая красавица в известной сказке, от поцелуя проснулась. На смену глубокому скепсису пришла крайняя заинтересованность в нефтепроводе.
Есть все основания полагать, что и ЕЭП станет тем «поцелуем», который поспособствует пробуждению «старушки Европы» и заставит ее обратить свой взор на Киев.
Окольное движение «в Брюссель через Москву», на первый взгляд, может показаться странным, но особой альтернативы-то нет. Да и главным здесь является не промежуточный, а конечный пункт назначения. У водителей-профессионалов есть такое выражение: «Короче, но дольше». Подразумевается, что не всякая дорога, которая на карте выглядит кратчайшим отрезком между двумя точками, является таковой на практике, когда в силу вступают рытвины, колдобины и ограничительные знаки. Иногда, желая добраться побыстрее, стоит поехать по окружной магистрали.
В этой связи вспомнилась фраза из книги Леонида Кучмы «Украина — не Россия»: «…Я твердо знаю, что поколение моей дочери, я уж не говорю о поколении внука, увидит «вступление» в Европу и Украины, и России». Безусловно, эта формулировка употреблена с учетом знания подводных течений процесса. То же самое можно сказать и об утверждении Президента по поводу того, что «по главным показателям на душу населения и по благосостоянию народа Украина не будет позади России».
Теперь о внутриполитических проблемах Украины, непосредственно отражающихся на интеграционных процессах. Большое значение здесь играет набирающая обороты гонка за президентское кресло-2004.
Самое интересное, что никто из главных фигур, претендующих на булаву, не решается лично отвергнуть идею ЕЭП. Они противодействуют интеграции опосредованно.
Скажем, 9 сентября экс-премьер, лидер блока «Наша Украина» Виктор Ющенко, отвечая на вопросы журналистов относительно вступления Украины в ЕЭП, указал, что «…позицiя блоку з цього питання залишається незмiнною: ЄЕП, вигiдноє Українi як зона вiльної торгiвлi». В то же время он подчеркнул, что «Наша Україна» виступає проти утворення наднацiональних органiв в рамках цього утворення, проти введення єдиної валюти, а також проти митного союзу… Режим вiльної торгiвлi, вигiдний Українi, оскiльки вiн сприятиме налагодженню симетричних стосункiв мiж державами у митнiй та фiскальнiй сферах».
Т.е. лично Виктор Андреевич выступает за ЕЭП и зону свободной торговли. Что же касается его протестов относительно наднациональных органов, то здесь он не оригинален — украинская власть тоже против, о чем ее высшие представители, в т. ч. Президент, неоднократно заявляли. И получается, что Виктор Ющенко попросту борется с «ветряными мельницами».
Но если риторика Ющенко построена не на отрицании ЕЭП как такового, а на «придирках» к отдельным положениям соглашения и концепции по формированию ЕЭП, то соратники Виктора Андреевича, особенно из национал-демократического (УНП, Рух) и националистического (КУН) лагерей, выступают против создания ЕЭП вообще. Такая разница в подходах (между Ющенко и партиями, составляющими «НУ») объясняется тем, что стратегия Виктора Андреевича нацелена на президентские выборы-2004, в ходе которых «российский» фактор будет играть существенную роль: в этом плане отношение политика к ЕЭП — один из показателей его отношения к интеграции с Россией. С другой стороны, Ющенко как опытный макроэкономист понимает все преимущества создания ЕЭП для украинской экономики. А вот соблоковцы из УНП, Руха, КУН и др. занимаются сугубо партийным пиаром, желая потрафить антироссийским настроениям своего электората. К слову, то же самое было по вопросу создания газотранспортного консорциума — Ющенко «за», но с оговорками, а соратники — категорически «против».
В целом как политическая сила блок «Наша Украина» позиционировался категорически против подписания соглашения о формировании ЕЭП. Причин много. Но основных две. И речь не о русофобии или ангажированности Ющенко Западом — речь о реальной, прагматической политике, в прицеле которой — 2004 год.
Во-первых, предвыборная стратегия Ющенко предполагает борьбу с властью на всех фронтах, а значит, противодействие любым ее инициативам (будь то политреформа, украинско-польское примирение по волынским событиям, консорциум по управлению ГТС или создание ЕЭП).
Во-вторых, дискредитация власти в глазах стратегических партнеров. В настоящий момент риторика предназначена для Запада — дескать, официальный Киев отказался от курса на евроатлантическую интеграцию и предпочел евразийский вектор. И что характерно, когда оппозиционеры выступают перед западными слушателями, то, рассуждая на тему ЕЭП, об экономике вообще речи не ведут. Вступление в ЕЭП преподносится как движение к азиатским нормам демократии, свободы, прав человека и т.д.
Но вот если удастся провалить создание ЕЭП, то изменится и линия поведения Ющенко. Тогда у него появится возможность апеллировать как к Кремлю, так и к избирателям Восточной Украины — дескать, видите, нынешняя власть ни на какую реальную интеграцию неспособна, она (власть) только обещает, все ее намерения — на бумаге. Со своей же стороны Виктор Андреевич вполне может выдвинуть некие инициативы, направленные на сближение с Россией.
Вопрос украинско-российской интеграции — это вопрос политических активов. Кто именно ее (интеграцию) осуществляет, тот и запишет себе в актив дополнительные очки. Основная цель Виктора Андреевича — не дать власти (и ее кандидату на 2004-й) «прирасти» этими «активами». (В этом плане вполне уместна аналогия с политреформой — все хотят быть «инициативщиками».)
