19o
Историю мытарств этой севастопольской семьи — историю трагичную и невероятную (как такое вообще могло произойти?!) — записал и представил читателям нашей газеты председатель совета общественной организации «Городское кольцо» Всеволод КОНОТОП.Отстаивая свой дом, защищая его для детей, Лариса Александрова за последние пять лет прошла все круги чиновничьего ада. Она закалилась в боях за бесконечные справки, выстояла в очередях и словесных перепалках, узнала многие тонкости бюрократической обороны и судебных уловок. Но… и ее остановила стена безысходности из бесчисленных «входящих» и «исходящих», сцементированных непробиваемыми «согласно», «учитывая» и т.п.
Получилось, как в анекдоте: «Вечером дал… утром забрал и ушел…» Только в жизни не смешно, а страшно: государство предоставило семье дом, спустя 8 лет чиновники его… продали. Поняв, что в этом городе ей больше надеяться не на что, многодетная мать пришла в «Городское кольцо»: может, сообща люди помогут в беде? Но не только за помощью Лариса Александровна пришла к нам. Зная о нашем сотрудничестве со «Славой Севастополя», она хотела поведать всем севастопольцам, к какому отчаянию могут привести бюрократизм, слепое и бездушное исполнение «буквы закона».
А как счастливы были Александровы, когда в мае 1995 года получали долгожданный ордер! В нем черным по белому было записано право семьи из 5 человек на занятие помещения жилой площадью 13,6 кв. м, состоящего из одной комнаты в изолированном доме по ул. Киевской, 23. Маловата, правда, жилплощадь для детей с родителями, ну да ладно: зато свое! Закрыли глаза на рухнувшую без хозяев крышу, осыпающуюся штукатурку, гнилые полы, выбитые окна и прочий разгром. Стали дружно обживаться. Все отремонтировали, провели газ, телефон.
Со временем хозяйство наладилось, стали думать о будущем… В 1998 году решили домик приватизировать. Тогда и всплыло то, что не нашло отражения в ордере, но было в решении горсовета от 26.04.95 г., на основании которого оформлялся ордер. Оказалось, что распределили многодетной семье не все 13,6 кв. м однокомнатного домика, а только его треть — 4,53 «квадрата», доставшуюся государству после смерти прежнего собственника.
Все правильно: Александровы остро нуждались в жилье, стояли сразу в трех очередях (общей, льготной и внеочередной), Ленинский райсовет походатайствовал, вот государство и дало то, что было, — живите и пользуйтесь. Семья вселилась и пользовалась однокомнатным домом, уверенная, что комнату делить больше не с кем и благоустраивать нужно всю территорию.
Да и признано-то было бесхозным все строение по адресу: ул. Киевская, 23, перед распределением. О том, что по свидетельству о праве наследования в собственность государству была передана лишь треть доли этого жилого дома, при оформлении ордера «забыли», передав новоселам все. А все — это изначально однокомнатный дом площадью 13,6 кв. м.
Александровы в 95-м на радостях вышли из всех очередей, в том числе снялись с учета на строительство индивидуального дома. Решили бросить все силы на освоение предоставленного. А затем их кинули… Да так, что ничего из собственной недвижимости практически не осталось.
Приготовив все необходимые для приватизации документы, Лариса Александровна обратилась в свой жэк, главный инженер которого и открыла ей глаза: «Зачем приватизировать треть? Лучше ведь все». Александрова сначала даже не смогла понять, о какой трети речь идет. Поняла потом. Ей посоветовали подождать с годик, может, на эти 2/3 кто-то объявится и заявит права. Потом ее направили в налоговую: там, мол, занимаются бесхозными строениями. Здесь ей еще полгодика посоветовали посидеть в ожидании возможных претендентов или родственников. Но куда уж ждать дальше: все сыплется, валится — дом аварийный, 1926 года постройки. Совсем приватизировать скоро нечего будет.
Суд, куда Александрова обратилась, чтобы признать свое право на собственность, еще более все для нее запутал. Юрист порекомендовал приватизировать хотя бы пресловутую треть. Но в БТИ потребовали согласия двух совладельцев комнаты, которые по бумагам там проживают. А на слова заявительницы: «Они же давно умерли!» — ответ был таков: «Какая, мол, разница — числятся, значит, согласие нужно!». А с этими долями, одна из которых на матери (Топорковой), другая — на дочери, еще больше неразберихи. Дочь-то фамилии меняла. Где, когда — неизвестно. Загсы, архивы — все перепуталось.
Тогда Александрова решила: раз невозможно «привести» с того света своих совладельцев в БТИ, необходимо признать их всех еще раз… умершими. И по ее заявлению суд после долгих запросов и разбирательств признал-таки это. Лариса Александровна получила все свидетельства о смерти. Каких трудов это стоило ей как лицу «неофициальному», можно только представить. Оказалось, кстати, что в паспортном столе, в милиции эти люди числятся. И даже живут: к Александровой стали приходить с вопросом: «Топоркова, когда за землю платить будете?».
Но в итоге Александрова вернулась в налоговую с победой: «Все сделала, вот документы». «Вот и замечательно, — ответили ей. — Теперь мы все это можем вам продать. Ждите оценщика». Сначала многодетная мать опешила. Потом махнула рукой: если по остаточной стоимости, то те стены стоили тогда немногим больше 3000 карбованцев! Заплатим как-нибудь. Мороки будет меньше.
Но не тут-то было: эксперт пришла, посмотрела, потрогала. И оценила: 25000 гривен! Участок-то в центре города! И предложили выкупить за эти немыслимые для многодетной семьи средства две трети развалюхи, которую они благоустраивали с 1995 года, провели туда газ, телефон. И дело даже не в том, что у Александровых таких денег отродясь не было. Может, и нашли бы, как советовал один чиновник (удивляясь «мизерности» суммы). Но почему они должны искать? Почему должны выкупать через 8 лет то, что государство уже дало (!) многодетной семье?
Напомним, ради этой «хатынки» 5 человек вышли из всех очередей на жилье, поверив государству и дав шанс другим получить жилье. Почему никто им тогда не посоветовал «сидеть и не рыпаться», не ремонтировать, не строить и ничего не подводить, а через восемь лет все выкупить за «копейки»?
И вот прошло восемь лет — все изменилось. «Таким образом, — пишет 11.02.2004 г. председатель СГГА Л.Жунько председателю горсовета В.Борисову (копия — Александровой Л.А.), — по договору купли-продажи часть жилого дома по ул. Киевской, 23, приобрело иное лицо, которое является собственником данного имущества». Вот так! Александровой осталось только право присутствовать на аукционе. Где ее ордер на жилое помещение 45, серия 15, выданный исполкомом Ленинского райсовета, как бы уже ничего не значил!
Куда только мать семейства потом ни писала — все без толку. Более того, и последней трети Александровы могут лишиться. На то есть много способов…
Осталось у Александровых, правда, «разбитое корыто» в виде краткого письма от 26.11.2003 г. от начальника отдела учета и распределения жилплощади СГГА М. Макаровой: «Ваша семья восстановлена в списках квартирного учета с зачетом времени, т.е. с 20.12.1977 года, и по состоянию на сегодняшний день ваша очередь
113… Удовлетворить вашу просьбу о предоставлении другой жилплощади либо выделении денежных средств нет возможности».
А ведь был бы у чиновников выход, если бы они подождали 1 января 2004 года, когда вступил в силу новый Гражданский кодекс Украины. Намек на этот выход был в вышеупомянутом письме Л. Жунько: «Наследство, признанное судом выморочным, переходит в собственность территориальной громады по месту открытия наследства.
Собственник выморочного имущества может распоряжаться данным имуществом по своему усмотрению, в том числе и для передачи особо нуждающимся гражданам».
Сегодня к «особо нуждающимся гражданам» по вине чиновников относятся 5 человек семьи Александровых. Сама Лариса Александровна уже ничего не хочет: ни справедливости, ни возмездия. Только бы квартиру дали наконец — одну на всех: на нее, мужа, детей, квартиру, давно вымученную, давно заслуженную, уже распределенную, но отобранную.
Правда, надежда еще «теплится», но уже только на Президента Украины Леонида Кучму, Верховную Раду и Администрацию Президента.
На снимках: вот этот домишко по ул. Киевской, 23, после продажи 2/3 которого казна «разбогатела» аж на 25 тыс. грн; без своей старшенькой Александровы смогли втиснуться в оставшийся им угол площадью 4,53 кв. м.
