18o
В июне 1983 года болгарский траулер «Алка» во время лова рыбы в районе мыса Шабла зацепился за что-то тралом. Попытки освободить снасти путем маневрирования судна успехом не увенчались. Впрочем, случившееся не очень удивило капитана судна: нередко рыбаков здесь преследовали неудачи, они лишались не только добычи, но и орудия лова. С «Алки» спустили аквалангистов. Погрузившись на 32 метра, они увидели, что трал подковой охватывает рубку подводной лодки, обросшей ракушками и наполовину погрузившейся в илистое дно. Получив донесение об этом, командующий Черноморским флотом приказал создать судоподъемный отряд.
К берегам Болгарии из Севастополя вышло спасательное судно "СС-21". Его водолазы за двадцать дней работы на глубине смогли открыть крышку люка и проникнуть в центральный отсек подводной лодки. На поверхность были подняты секретные документы, по которым установили, что это подлодка "Щ -204", останки семи подводников, находившихся в центральном посту "щуки", часы, стрелки которых показывали 10 часов 20 минут.
В боевой летописи Черноморского флота зафиксировано, что 22 ноября 1941 года "Щ-204" под командованием капитан-лейтенанта Ивана Гриценко вышла в свой третий боевой поход к берегам Болгарии для ведения разведки и нанесения торпедных ударов по судам и кораблям противника. Время автономности плавания "щуки" истекло через 20 дней, но 11 декабря из похода она не вернулась. Ее возвращения в Севастополь ждали до конца, а потом еще два месяца. И когда не осталось никаких надежд на возвращение "Щ-204", сорок два члена ее экипажа были занесены в список безвозвратных потерь.
Сделав 158 спусков, водолазы обследовали "Щ-204". По характеру трех пробоин в прочном корпусе был сделан вывод, что лодка погибла от взрыва мины или глубинных бомб. Вероятно, по этой же причине здесь погибли подводные лодки "Щ-210", "Щ-211", "С-34", "М-59" и "Л-24". Эти потери были вызваны тем, что командование ЧФ не знало о минных заграждениях, выставленных немецкими и румынскими кораблями в районе мыса Шабла, и считало его свободным от мин. И вот сейчас вновь происходят события, возвращающие нашу память в годы войны.
В 1991 году ученые Института океанологии Болгарии в районе мыса Шабла с помощью подводного буксируемого аппарата "Рельеф" зафиксировали подводный объект, напоминающий своими контурами подводную лодку. А с 1 июня этого года международная российско-болгарская подводная поисковая экспедиция "Поклон кораблям Великой Победы" проводит водолазные спуски к этой подводной лодке, покоящейся на глубине 60 метров. По результатам обследований уже сейчас можно сказать, что это подводная лодка "Л-24" — один из трех минных заградителей, погибших в 1942-м и 1943 годах у берегов Болгарии.
"Л-24" встретила начало войны у причала Николаевского судостроительного завода и была введена в боевой состав Черноморского флота, когда враг уже подходил к Крыму. Первые ее четыре похода в 1942 году под командованием капитана 3 ранга Георгия Апостолова были связаны с прорывом в осажденный Севастополь, куда она доставила 6327 снарядов, 22365 мин, 580 тысяч патронов, 95 тонн продовольствия, 80 тонн бензина и эвакуировала на Кавказ 54 человека. В четвертом походе она выдержала три длительных преследования катеров противника, обрушивших на нее несколько десятков глубинных бомб, а при заходе в Новороссийск попала под массированный налет бомбардировщиков, во время которого несколько членов экипажа получили ранения.
После ремонта "Л-24" вышла на минные постановки у Ялты, затем — у берегов Болгарии, где провела две торпедные атаки по итальянскому танкеру "Арка". В свой последний поход, 12 декабря 1942 года, подлодка вышла в район мыса Калиакра на минную постановку и должна была вернуться в базу 29 декабря, но к назначенному сроку не появилась. Вероятно, в период с 15 по 29 декабря она подорвалась на немецкой морской мине. Это предположение основано на характере повреждений, обнаруженных российскими и болгарскими водолазами. На борту находились 57 человек. Это был самый многочисленный экипаж из всех подводных лодок Черноморского флота.
Еще не начались поиски родственников погибших подводников, а уже откликнулась на телесюжет канала НТВ о начале обследования "Л-24" дочь старшего политрука подводной лодки Абидина Мамутова Нияр, живущая сейчас в Херсоне. Думается, что поиски родственников подводников надо вести, как это было сделано нашим корреспондентом после обследования в 1983 году подводной лодки "Щ-204". Тогда на публикации в средствах массовой информации об обнаружении подлодки откликнулись только сыновья ее командира И. Гриценко, старшего политрука З. Мясковского, штурмана "щуки" Б. Курандина. И тогда наш корреспондент обратился в Центральный военно-морской архив, который выслал в редакцию список всех членов экипажа с указанием мест их призыва на Черноморский флот.
По этим адресам из редакции были написаны письма с сообщением об обнаружении "Щ-204". Сложно было надеяться, что все письма найдут адресата. Ведь многие из них были отосланы в районы, по которым дважды прокатился каток войны: в Курскую, Белгородскую, Киевскую, Одесскую области. И будь конверты обычными, многие из них вернулись бы в Севастополь с пометкой: "Адресат выбыл", но на конвертах была сделана пометка, которая придавала письмам магическую силу: "Разыскиваются родственники подводника, погибшего в 1941 году в боевом походе на Черном море". Видя эту пометку, в поиск включались почтовики, журналисты, местные органы власти, которые находили семьи подводников, даже переехавшие после войны с родных мест в другие города и села. Люди не просто отыскивали след человека, исключенного из адресных книг. Они выполняли свой гражданский долг перед памятью погибших моряков, сердцем понимая, что это нужно не павшим — это нужно живым.
В Севастополе удалось найти жену командира минно-торпедной боевой части А. Артемьева. Лида работала линотиписткой в газете "Красный черноморец". Она сказала нашему корреспонденту, что перед последним походом "щуки" она приходила к мужу с двухмесячной дочкой Ларочкой на руках. Артемьев попросил у жены распашонку Ларочки, свернул ее и положил в левый карман кителя. Наверное, он так и погиб с детской распашонкой у сердца. На улице Охотской удалось отыскать жену главного старшины "щуки" Андрея Шульги. Командование Черноморского флота собрало в Севастополе родственников подводников, которых удалось отыскать.
За поминальным столом говорили о том, что за послевоенные годы столько слез выплакано вдовами и матерями России, Украины и Белоруссии, что если слить их воедино — река будет. Но в скольких сердцах еще теплится несбыточная надежда, что пожелтевшая "похоронка" окажется ошибкой и однажды на пороге родного дома появится дед, отец или брат, не вернувшийся с войны, и скажет: "Простите, родные и любимые, за мое долгое отсутствие. Вот он я, вернулся". Эта надежда питает наше воображение, утешает и хранит от разрушительной силы безысходности и горя.
Когда соприкасаешься с тем, что было в годы войны, бег времени как бы переходит в другое измерение, и по-новому оцениваешь не только прошлое, но и то, чем наполнен сегодняшний день нашей жизни, на котором не меркнут суровые отблески огненных лет. И вне зависимости от того, смогут водолазы проникнуть в прочный корпус или нет, надо известить всех родственников об обнаружении подводной лодки и по возможности собрать их вместе. А сначала редакция, уже располагая списком экипажа "Л-24", обратится в архив с просьбой прислать адреса, по которым жили подводники перед призывом на флот, и начнет поиск их родственников.
Лев БЛЕСКИН.
Автор публикации благодарит ветеранов-подводников президента ассоциации "Морское собрание" Владимира Стефановского и Владимира Бойко за информационную поддержку в подготовке этого материала.
