16oОтдел биогеохимии моря был создан в Морском гидрофизическом институте еще в 2005 году с целью изучения морских систем. Сегодня его возглавляет доктор географических наук, член-корреспондент НАН Украины Сергей Карпович Коновалов.Изучение морских систем важно для понимания того, как же они действуют. До сих пор нет точного представления о том, как безопасно использовать возможности и ресурсы морской среды. А знать это важно, чтобы предсказывать изменения в морской среде под воздействием динамики климата на Земле или в результате человеческой деятельности. Тогда мы определимся, что можно делать для своих нужд, а что делать не следует, поскольку это пагубно скажется на всей системе, а в конечном итоге — на людях. Прежде чем водитель сядет за руль автомобиля, он проходит курс обучения и сдает экзамены в ГАИ, получает права. И все это для обеспечения безопасности других участников дорожного движения и самого водителя. Так же должна работать и современная наука, изучающая жизнь водных систем любого масштаба, в частности морей и океанов.
Биологические процессы неотделимы от процессов перемещения водных потоков и насыщающих их газов. Одним из примеров важных характеристик являются содержание углекислого газа и его обмен между атмосферой и морской средой, что в значительной степени влияет на климат. Так, начав с влияния климата на морские системы, мы пришли к влиянию процессов в море на климат. Интересно все. Но главное для отдела — химические характеристики морской среды, динамика кислорода в морской воде, сероводород, о котором уже давно идут разговоры вплоть до газетных страниц.
Кстати, что касается сероводорода в глубинах Черного моря, то его содержание в глубинных слоях объективно увеличилось в период с 70-х до 2000 года на 30-40%. Но эти слова не должны стать страшилкой. Взорвется ли Черное море, выйдет ли отравляющий всех сероводород на поверхность? Нет, не выйдет! Концентрация его растет, но только на прежних глубинах. Возможно, это плохо для всей экосистемы моря. И в конечном итоге может привести к катастрофическим результатам, если на это сейчас не обращать внимания и ничего не делать, чтобы изменить отрицательные тенденции. Но для человека реальной опасности пока нет. Напрашивается аналогия с популярным анекдотом. «Доктор, а я жить буду?» «Будете, но недолго. И не в радость». Может, нужно прислушаться к совету врача, рекомендующего заниматься физкультурой до того, пока дело дойдет до дорогостоящих лекарств и оперативного вмешательства.
Так же и с экосистемой. Увы, взаимосвязь антропогенной нагрузки с состоянием таких масштабных систем, как моря, заливы и даже океаны, самая непосредственная. Сбросы неочищенных бытовых стоков всех Причерноморских стран оказались запредельными для «маленького» Черного моря. Как и сбросы Севастополя оказались чрезмерными для Севастопольской бухты. И в ней в придонных слоях при определенных условиях наблюдается дефицит кислорода, а в донных осадках и придонном слое вод — все тот же самый сероводород.
А теперь о приятном. В Севастопольской бухте за последние 20 лет снизился уровень загрязнения тяжелыми металлами. По нефтяным углеводородам показатели также снизились. Промышленность Севастополя выбросов уже не делает. И делать-то не может, поскольку и самой промышленности почти не осталось. Но хлынул поток туристов в ранее закрытый для посещения город. В летний период пиковой антропогенной (в том числе и туристической) нагрузки многочисленные выпуски неочищенных стоков в бухте резко снижают содержание в воде кислорода, вплоть до его полного исчезновения. Сероводород поднимается ближе к поверхности. Это не означает, повторяем, что уже завтра грянет экологическая катастрофа. Но пора об этом задуматься. Когда гром грянет, креститься будет поздно. Рекомендация очевидна: нужно снизить антропогенную нагрузку на экосистему бухты.
Изменение химического состава воды в Черном море неизбежно ведет к изменению биологического многообразия. Но являются ли отрицательные факторы, зафиксированные в районе Севастополя, исключительным явлением? Нет, это общемировая тенденция. И что? Успокоиться или возрадоваться, что у соседей плохо и даже хуже, чем у нас? Нельзя допустить такой подход. У соседей не улучшится, а у нас вполне может стать хуже, чем у соседей. Когда уровень содержания кислорода в морской воде снижается до уровня гипоксии, наступает деградация во всем, и в биологическом многообразии в том числе.
На служебных картах и схемах многих коммунальных предприятий города есть четкие координаты источников загрязнения бухт Севастополя. Указаны ливневые сбросы, аварийные и штатные сбросы неочищенных и условно очищенных хозбытовых стоков. Есть такие карты и в институте. Но только те, которые коммунальные службы предоставляют. Секретов из этой информации делать не стоит. Да и нереально засекретить такую информацию. Например, сброс в Голубой бухте. Это главный выброс канализационных стоков в море в районе Севастополя. Институт не является контролирующим органом за качеством сбросов. Для этого есть городские службы. Специалисты института готовы принять участие в работах, направленных на проектирование глубоководного выброса, экологически безопасного для города. Ученые готовы предоставить проектировщикам все результаты многолетних наблюдений. Готовы дать выкладки по сбросам органики, по химическим составляющим. Гидрофизический институт не занимается проектированием подобных систем, но без учета его наработок проектирование их равносильно вождению автомобиля человеком, не прошедшим курс обучения в автошколе, не видящим дорожных знаков.
Положительные примеры обращения к институту за консультациями есть. Но их не так уж и много, а главное, что их явно меньше, чем должно быть. Городские власти Евпатории обращались в отдел Морского гидрографического института за консультациями по поводу снижения площадей городских пляжей. Лет 10 назад Севастопольская городская администрация приглашала специалистов дать оценку развитию инфраструктуры города с учетом экологического благополучия.
Что касается проектирования очистных сооружений для Балаклавы, то в отдел никаких обращений не было. Устные консультации были. Но ни одного документа подписано так и не было. Отдел может по официальному запросу провести необходимые исследования и дать свои заключения для проектировщиков. Ученые готовы применить свои знания на практике, чтобы улучшить экологическую ситуацию на побережье Севастополя.
Ученые гидрофиза поддерживают постоянные контакты со своими коллегами из всех Причерноморских стран. Ведется планомерная работа с коллегами из Франции и Германии. Состояние Балтийского моря мало чем отличается от состояния Черного. Проблемы одни и те же. Ученые Испании обеспокоены теми же проблемами в Средиземном море и возглавляют международный европейский проект (PEGASO), направленный на интегрированное управление прибрежной средой. Ученые нашего института участвуют в этом проекте. Есть много аналогий, и их нужно учитывать во всех масштабах. Следует отметить, что севастопольские ученые стараются поддерживать контакты со всеми европейскими коллегами с учетом взаимных интересов. Есть чисто экономические проблемы в исследовательской работе. Не было в прошлом году глубоководных исследований, но расширились программы исследования шельфа Севастополя. Отсутствуют средства для приобретения научного оборудования. Поэтому приходится решать такие проблемы за счет международной поддержки. Есть большой спектр задач исследования прибрежной черты с использованием подводных обитаемых аппаратов. И такие аппараты в Севастополе есть. Но до реализации взаимно интересных проектов дело пока не доходит — из-за отсутствия бюджетного финансирования таких проектов. Самостоятельно институт не смог бы содержать такой подводный аппарат, даже если бы нынешний хозяин вздумал его подарить исследователям. Но ученые надеются на светлое будущее, когда обеспечение научных исследований и использование результатов этих исследований будет разумным приоритетом как в масштабах Украины, так и в нашем городе.
Фото автора.
