12o
ПОВЕСТЬ-БЫЛЬ (мало- и совсем неизвестные страницы из жизни Уинстона Черчилля, Иосифа Сталина, Моисея Моклякора, Валентины Елиной и, как говорится, др-р-р…)Уходят из жизни наши коллеги. Уходят люди, являющиеся носителями истории, кладезем уникальной информации, свидетелями потрясающих историй, о которых, кроме них, увы, уже никто и никогда не расскажет.
Хотя нет, может быть, и попытается рассказать. Но так, как это сделали бы они, у других точно не получится.
На прошлой неделе не стало Михаила Лезинского. Он очень ждал, когда на страницах «Славы» появятся его «Штрихи к лику всемирной истории ушедшего ХХ века». Но объем этой его работы был слишком велик для одной публикации. И она все откладывалась… до лучших времен.
Сегодня в память о коллеге мы начинаем печатать на страницах «Славы» его «Штрихи…». Штрихи истории ушедшего ХХ века в исполнении Михаила Лезинского.
1.
Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль любил вкусно поесть. И это не удивительно: обвислый живот огромной объёмности требовал постоянных пищевложений, а армянский коньяк, потребляемый в неописуемом количестве, не способствовал усмирению аппетита…Уинстона Черчилля вместе с женою Клементиной и дочкой Сарой разместили в роскошных апартаментах Воронцовского дворца. Именно в тех комнатах, где когда-то обитал Александр Пушкин — опальный и высланный в крымскую ссылку поэт России, крутивший шуры-муры с женою графа Воронцова и позволивший себе оскорбить хозяина:
Полумилорд, полуневежда,
Полунахал, полуподлец,
К тому однако есть надежда,
Что полным будет наконец!
Когда Черчилль узнал эту пикантную историю, он только усмехнулся, представив себе, как Александр Сергеевич окручивает его Клементину, — в молодости она была хороша. Вряд ли бы у него получилось с Клементиной, а вот с дочкой вполне бы удалось…
Черчилль был ужасно любопытен — потом он много узнает об этих местах и об Александре Пушкине… Потом… Но автору ужасно хочется рассказать об этом именно сейчас. Я даже выделю для этих целей специальную главу, если кому не интересно будет, пусть пропустит её.
2.
Итак, «весёлое имя — Пушкин».Самоцветные камни во все времена, — даже сегодня! — воспринимались как символы, и у нашего Александра Сергеича было множество таких талисманов — аж семь! Причём два перстня — с сердоликом. В юности — золотое кольцо с сердоликом оранжево-красного цвета. Размером сердолик был с детский кулак!.. Ну не с кулак, но больших размеров! Еле на золотом кольце помещался. А на камне-камее — два амура в ладье!.. Уж не эти ли амуры сердоликовые и определили излишнюю сексуальность гения!?
В 20-м году Александр Пушкин, находясь в Крыму, и под впечатлением амурных страстей с ним расстался — подарил семейству Раевских и… Надо признать, не в камне был залог его сексапильности, а, по-видимому, в его эфиопских предках. Но не в том суть, просто пушкинское кольцо-талисман зажило своей особой жизнью. В 1915 г. внук дочери генерала Николая Раевского князь Волконский передаёт в Пушкинский дом это кольцо и письмо. Пушкиновед и мой друг Костя Яковлев, который сегодня живёт в Израиле, познакомил меня с ним. Вот отрывок из этого письма: «Оно ( имеется в виду кольцо. — М.Л.) было положено поэтом в лотерею, разыгранную в доме Н.Н. Раевского, и выиграно бабушкой моей — Марией Николаевной, впоследствии княгиней Волконской, женой декабриста, и подарено мне моим отцом князем Мих. Серг. Волконским, когда я кончил гимназию… в 1880 году».
Сама же Мария Волконская дорожила кольцом Пушкина и хранила его как величайшую реликвию. Не расставалась она с ним даже в сибирской ссылке. И лишь когда почувствовала, что умирает, передала сыну… Вообще, надо признать, со всеми пушкинскими вещами что-то, да происходит, а с перстнями-кольцами — тем более. Обо всех похождениях принадлежавших гению вещей, рассказывать не собираюсь, но вот об удивительном перстне-талисмане, который молодой Саша Пушкин носил с 25-летнего возраста, коснусь пёрышком, так как он непосредственно касается описываемых мною мест. То есть мест, связанных с пребыванием Уинстона Черчилля.
Я — не пушкиновед, я обыкновенный писатель, — что увижу-услышу, о том и пою незаемным голосом, а вот мой друг Костя Яковлев — шибко шизанутый Александром Пушкиным… Больше того, он поколебал наши сложившиеся представления о Пушкине. Ему удалось расшифровать целый ряд псевдонимов поэта и доказать его авторство в текстах безымянных. И ещё много чего «накопал» мой друг, редактор некоторых моих книг, изданных в Крыму, и пострадавший от этого. Так вот я спросил у Кости:
— А скажи мне, разлюбезнейший, что ты знаешь об отношениях Александра Сергеича с Воронцовой?
Константина Константиновича только зацепи Пушкиным, он мигом заведётся. Вообще, о чём бы с ним ни разговаривал, он сводит к Пушкину:
— Ну, Миша, ты даёшь! Пушкин — это высшая математика! А отношения с женщинами, в том числе и с Воронцовой, — простейшая таблица умножения! Давай я тебе лучше расскажу о журнале «Архив политических наук и российской словесности», в котором Пушкин принимал участие в качестве одного из редакторов.
Но я настоял на своём. Костя вздохнул:
— Конкретизируй, что тебя больше интересует в личных отношениях опального поэта и хозяйки Воронцовского дворца?..
— Меня интересует перстень, ставший талисманом.
— Ага!.. Перед самой высылкой Пушкина из Одессы в село Михайловское блистательная Елизавета Ксаверьевна Воронцова, жена не менее блистательного генерал-губернатора Новороссии и Крыма, дарит своему возлюбленному свой портрет в золотом медальоне и перстень-талисман. Она по-настоящему любила этого ветреного арапа и надеялась, что талисман своей волшебной силой способен оградить от бед её любимого. Да и Пушкин верил в это. Вот какие волшебные строки родились:
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в дни печали был мне дан…
Пускай же в век сердечных ран
Не растравит воспоминанье.
Прощай, надежда; спи, желанье;
Храни меня, мой талисман.
Тайная переписка межу Пушкиным и Воронцовой не прекращается, и хотя ссыльному поэту пишут многие, письма своей дамы сердца он отличает сразу: они запечатаны сердоликовым камнем-интальо. Точно таким же, как на подаренном ему перстне. Парном перстне. Между прочим, на полях рукописи «Евгений Онегин» влюбленный поэт рисует портрет графини. В 1827 году — новая встреча с графиней Воронцовой. Но уже в Петербурге. И вот тогда-то отшлифовывается окончательно «Талисман». Тот самый, который я тебе прочёл.
Но лично я знаком и с некоторыми черновиками этого стихотворения, и на них — пять оттисков на сургуче сердоликовой печати, вделанной в перстень. И многие письма Александра Сергеевича запечатаны перстнем — подарком любимой женщины. В 1899 году в Петербурге проходила пушкинская выставка, и один из посетителей — фамилия его осталась неизвестной — дал описание знаменитого талисмана: «Этот перстень — крупное золотое кольцо с вырезанной на нём восточной надписью. Такие камни со стихом Корана или мусульманской молитвой и теперь часто встречаются на Востоке».
В восьмигранный сердолик врезана надпись. Её перевёл Гаркави. Она на редкость оказалась прозаичной — лучше б и не переводил, — усмехнулся Костя, «Симха, сын честного господина Иосифа старца, да будет благословенна его память». На сегодняшний день доказано, что надпись имеет крымскокараимское происхождение, и сам перстень изготовлен в Крыму — сердолик-то — коктебельский!.. Этот подарок Александр Пушкин хранил всю жизнь. Он приписывал ему воистину животворящую силу и верил: не будь его, он бы не написал ни одного стихотворения! Поэтому он носил этот перстень на большом пальце. Он и на дуэли, которая оказалась для него роковой, был с ним.
Вот бы увидеть этот перстень! — вырвалось у меня.
Костя Яковлев кряхтя поднялся — у него перебит позвоночник — нашёл среди своего «пушкинского» завала цветную литографию Александра Пушкина работы выдающегося русского живописца В. Тропинина и показал мне — воспетый перстень-талисман покоился на его застывшем большом пальце.
Историю с перстнем Черчилль не знал, но о графине Воронцовой, крутившей шуры-муры с опальным поэтом, был весьма наслышан. Он и без знания этой пикантной истории достаточно много был наслышан о хозяине этого роскошного дворца и, попав уже сюда — а ещё не хотел ехать! — решил осмотреть достопримечательности этого уникального храма красоты на Южном берегу Крыма. Но на сей раз ему это не удалось — по всему роскошному Воронцовскому парку разносились запахи, щекочущие нос и заставляющие раздуваться ноздри, и премьер-министр Англии решил вначале заглянуть на кухню. На минуточку…
(Продолжение следует).
