11o
Люблю Севастополь! Так много связано с ним в моей жизни, с его улицами, бухтами, его окраинами и, конечно, его людьми. Но уже нет того чистого «открыточного» города моей юности, уже нет того города, когда при одной лишь мысли, что ты в Севастополе, кровь в жилах начинает течь быстрее. Скорее, кровь бьет в лицо при виде тех изменений, преобразований, происходящих в городе и с его людьми. Грустно и больно за город, за севастопольцев, стыдно перед гостями, перед потомками. Люблю этот город, потому и пишу эти строки…У каждого города есть свое лицо. Есть оно у Кишинева, есть у Киева, не спутать с другими физиономию Одессы. У Севастополя лицо — след от фуражки. Лицо есть, а характера нет! В отличие от других городов, характер, дух Севастополя укладывался в рамки Устава строевой и караульной службы, а то, что называлось разными благородными чертами характера, появлялось лишь в годы лихолетья да обороны.
Отсюда «начнем плясать». От человека. От жителя. От севастопольца. В нем, в севастопольце, причудливо сплелось все то, что присуще трем социальным стихиям: военной, курортной и славянской. Дикая мешанина из всех этих свойств и качеств мирно дремала под неусыпным надзором парткома-профкома. Но вот в страну пришли демократия, «вольница» и свобода, чему так долго мешали большевики. Вот тут-то эта гремучая смесь и поперла из народонаселения. Не стану углубляться в сущность вопроса, спектр которого простирается от дачных участков до криминальных перестрелок.
Среднестатистический севастопольский житель вне зависимости от социального положения, пола, возраста, национальности и вероисповедания думает только об одном — о себе (даже когда все мы жили в одной казарме и маршировали в одном строю, ночью каждый жевал свою булку под одеялом сам). Для чиновника не существует законов, он сам и есть закон, для него нет других приоритетов в жизни, окромя себя самого. Нет прошедшего, настоящего и будущего вне себя самого, его активнейшая мозговая извилина — ментальный след от фуражки, круг, кольцо вокруг себя самого!
За примерами не нужно ходить далеко. Визитная карточка города, лицо города — его архитектура, памятники. Бог и Советская власть обделили город интересными архитектурными решениями и формами. Все, что у нас есть, — это домики а-ля «сталинский ампир», да и тех всего ничего; центральная горка, немного по ул. Гоголя и чуть-чуть на Корабелке — все. Это и является культурно-историческим наследием города, его еще пока гордостью (дома хрущевских, брежневских времен, думаю, вряд ли будут когда-либо обозначены как достопримечательность). Что в нашем случае делает севастопольский житель? Он бульдозерит палисадник, сносит кованую ограду, рубит деревья и…пристраивает магазин, обустраивает ларек, устанавливает гараж, пристраивает десяток квадратных метров жилой площади к уже имеющейся в наличии. Разместит в «новой комнате» старый сервант, в подвальчик уложит мешочки с картофелем и, довольный, время от времени будет выкуривать сигаретку, стряхивая пепел на кучу строительного мусора под окном.
Что вытворяет виновник торжества внутри строений — вид не для слабонервных любителей старины! Опустим ужасы. Ему, «ваятелю», наверное невдомек, что он нарушил закон, ему наверняка наплевать на цветочки и травку, которых и так почти не осталось в центре, ему незнакомы, да и все равно ничего не значат, понятия: архитектурный ансамбль, стиль, история или просто эстетика. Ему дела нет до города и его прошлого, равно как нет дела до его будущего и перспектив. Он не понимает, что турист, едущий в город-герой Севастополь, видевший его на открытках, в фильмах 70 — 80-х годов, везущий деньги в этот самый город, застанет картинку, совсем далекую от ожидаемой: пластиковую вагонку вновь возведенных балконов и лоджий, заведения и конторы в парадных подъездах жилых домов, угловатые, бетонные пристройки к домам с колоннами и порталами, крыши, достроенные и переделанные, бетон и столики там, где была зеленая трава и росли деревья… И не приедет больше турист, и не привезет он больше сюда деньги, потому что турецкого пластика и бетона у него в родном Арзамасе, как грязи…
А что, спросит читатель, куда же смотрят власть, закон и контролирующие организации? Туда же! Поскольку за всеми этими табличками и в этих креслах сидят такие же люди. Круг замкнулся. Круг, как след от фуражки…
И вот гляжу я на достопримечательности Франции, средневековые городки Италии, брожу по старинным улочкам английского Плимута и думаю: ведь и у них были проблемы, и их не обошли стороной кризисы и другие напасти, но почему же они не рушили стены, не пристраивали, не переделывали, не возводили на уже имеющемся? Ведь и у них было холодно и голодно, некуда было селить людей, их ведь тоже бомбили и разрушали. Почему они сохранили как было, почему они думали о будущем, равно как и о прошлом, а мы нет?..
