Будущее России не зависит от санкций. Будущее России зависит от нас В.В. Путин
Севастополь 14o

В «запасниках» его души

Печально, однако факт — с этой первородно громкой фамилией у многих наших соотечественников, в большинстве своем не обремененных высшим гуманитарным образованием, ассоциация мгновенная: «Таможня дает добро!» Уж больно колоритен, хорош был другой Верещагин в...

Печально, однако факт — с этой первородно громкой фамилией у многих наших соотечественников, в большинстве своем не обремененных высшим гуманитарным образованием, ассоциация мгновенная: «Таможня дает добро!» Уж больно колоритен, хорош был другой Верещагин в элитной киноленте «Белое солнце пустыни»…

Но стоит только лишь обозначиться весьма туманному намеку на то, что на очередном солидном аукционе (Сотби или Кристи) может появиться малоизвестное полотно нашего прекрасного, во многом не превзойденного никем художника-баталиста, автора знаменитого «Апофеоза войны» Василия Васильевича Верещагина, как шакалий интерес нуворишей от искусства усиливается во сто крат: сладкое предвкушение вкуса безумно дорогой пЛОТи непередаваемо…

…В этом году минуло сто лет со дня героической гибели одного из самых востребованных русских художников 2-й половины ХIХ века — В.В.Верещагина. Общеизвестно, что он был высокоталантливым мастером изображения изнаночных ужасов того жуткого проявления Жизни, которое именуется войной. «Где слабый ненавидит — сильный уничтожает», — назвал как-то любую войну Александр Грин. Верещагин всегда был на стороне слабых. Ему не сиделось на месте, если где-то на Земле зачиналась большая драка. Он упрямо и бесстрашно пробивался на середину сцены очередного театра насильственной гибели тысяч и тысяч людей и прямо с натуры, порой под пулями и снарядами, набрасывал в походный альбом новые, такие ужасные ракурсы самого трагического возмущения человеческого духа. Право слово, это и о нем (кавалере Георгиевского креста, врученного за храбрость в бою), провидчески глядя на сотни лет вперед, сказал Вергилий в своей «Энеиде»: «Испытавшему верь!»

Являя людям свирепый, без лака и фальши, оскал бойни, Верещагин считал, что только таким, шокирующим человеческое сознание, образом он может приблизить людей к мысли о мире во всем мире.

Ни один из основных глобальных военных катаклизмов в обозримом периоде начала ХIХ — начала ХХ веков не миновал его сердца и кисти. Отечественная война 1812 года, возмущения против колониализма в Средней Азии, Балканские баталии… В конце концов он встретил свою гибель под огнем японских орудий на взорванном плавучей миной броненосце «Петропавловск», рисуя в альбоме под осколочным дождем яркие, моментальные примеры бесстрашия своих соотечественников в одном из главных морских сражений в русско-японской войне.

Но вот возникает вполне резонный вопрос: «Почему, не беря во внимание случайные, более чем проходные зарисовки умозрительного плана, этот прекрасный художник с непостижимым равнодушием проигнорировал реалии Крымской кампании 1853-1856 гг.? Искусствоведы или аккуратно обходят этот неудобный вопрос, или ссылаются на то, что, мол, убедительно и правдиво Верещагин изображал лишь то, что видел своими глазами. А как же серия замечательных полотен «1812-й год»? Куда в таком случае деть надменно-нахохленного Наполеона в сгоревшей Москве, целую серию полотен с изображением бегства французов после баталии под Бородино? А еще глубже — Ивана Сусанина?

На мой взгляд, всяческое недоумение снимает один факт: Верещагин искренне полагал, что лучшая живопись — это достигшее высшей планки Правды литературное произведение, воплощенное на холсте. И — наоборот…

В этой его идее, на первый взгляд несколько заумной, таится мощный философский импульс: жизнь, запечатленная настоящим художником, имеет право на любого вида «подрамник», будь то дубовое дерево или обложка книги из добротной телячьей кожи…

Вот почему представляет несомненный интерес и его литературное творчество. В целом ряде журнальных статей, рассказов, газетной публицистики Верещагина особняком стоит изданная в 1900 году книжка под названием «В Севастополе. Рассказ художника». Ее он создал под впечатлением пребывания в нашем городе в начале мая 1896 года. Гидом для экскурсии по Севастополю вызвался быть его однокашник по Морскому кадетскому корпусу капитан 3 ранга Иван Семенович Михалков, служивший тогда здесь на одном из военных кораблей.

Как бы сменив кисть на перо, Верещагин — вдумчивый историк и философ — сочными и тонкими мазками живописует внешний вид города до и после первой бомбардировки. О защитниках Севастополя он взволнованно и раскованно пишет, абсолютно не опасаясь обвинений в некой эпатажности: «Человек возвышается тут до невероятной решимости, до крайней энергии, до самозабвения»… И тут же — уже знакомая нам, грубо реалистичная, беспощадно вывернутая наизнанку второплановая плоскость Севастопольской страды: «Вооружение наше было ужасное, ружья били всего на 300 шагов, а неприятельские — на 1000».

Он с горечью набрасывал темперой слова безотрадную картину глубочайшей бездны, разделявшей основную часть генералитета и солдатские массы: «Вообще Меньшиков был очень непопулярен, он никогда не здоровался с солдатом… Главная квартира при нем была тиха и безмолвна, как могила». И затем без полутонов потрясающе теплые, любовно выписанные строки о славных наших адмиралах — Нахимове, Истомине, Корнилове…

Вот почему после этого рассказа он никогда не обращался к теме Крымской эпопеи 1853-1856 гг. Ни в живописи, ни в литературных делах. Как говорится, выкипел…

Что же касается Крыма в историческом ракурсе и впечатлений от посещения нашего города, то Верещагин бывал здесь неоднократно, но больше наездами. Наш край ему с далекого детства, с самых первых занятий за кадетской партой представлялся ареной героических деяний и великих проявлений человеческого духа: «После смутных впечатлений Крымской войны… Севастополь долго казался мне каким-то сказочно-геройским местом: детскому воображению представлялись великаны, перебрасывающиеся громадными снарядами… Проездом был в Севастополе в 60-х годах, но только мельком и после, помню, собирался туда с покойным М.Д.Скобелевым, чтобы внимательно осмотреть все реликвии знаменитой осады, однако ж так и не собрался до самых 90-х годов».

Как мы убеждаемся, Василий Верещагин все-таки почти всегда в своей жизни реализовывал заветную мечту. Тому пример — его длительная экскурсия по Севастополю в мае 1896 года. И последующее за сим прекрасное литературное полотно…

Хотя рассказ был издан спустя почти четыре года, написал это свое литературное эссе Василий Васильевич, как говорится, по совсем еще свежим впечатлениям, через год. Весной 1897 года он с семьей (жена, дочь Анна и сын Василий) по совету лечащего врача проф. А.Остроухова приезжает на отдых в Севастополь и почти на два месяца поселяется под Георгиевским монастырем, на естественном нижнем выступе Василевой балки, совсем вблизи от моря. По воспоминаниям его сына, тоже Василия, Верещагины обжили годами пребывавший в полном запустении одноэтажный монастырский домик на три комнаты с кухонькой и чуланом, в окружении кипарисов, тутовников и нескольких кустов роз, в десятке метров от жизнерадостно бьющего из-под земли естественного родника под диоритовым козырьком.

Дворник Алексей выполнял для семьи художника всю черновую работу. Вставали Верещагины рано, в шесть утра, почти на исходе ночи, аранжированной шакальим воем и нежным пением сотен цикад…

После легкого завтрака, состоящего из татарского лаваша, декорированного паштетом из курицы, стакана кваса, настоянного на черных сухарях, Верещагин брался за кисть и — писал, писал, писал до появления жгучего зноя. Всегда бодрый, подтянутый, с бородой, от которой еле уловимо вился запах кельнского одеколона, он неизменно заряжал своих домочадцев могучей энергией, хотя порой бывал и несносен: характер его отличался вспыльчивостью, резкостью, то есть удивительно соответствовал Богом данной ему шумной фамилии. Он мог безоглядно обидеть человека, в один присест резко порвать с ним годами налаженные отношения. Так случилось у него когда-то с Павлом Третьяковым, знаменитым владельцем Художественной галереи в Москве…

Здесь, под кущами монастырских деревьев, Верещагин создал несколько полотен, которые, по свидетельству его сына, исчезли из поля зрения искусствоведов после войны 1914 года. Это этюдная портретная работа «В Крыму», «Мыс Феолент», несколько видов Георгиевского монастыря, «Портрет госпожи В.». Все они демонстрировались в 1899 году на рижской персональной выставке Верещагина.

Обращает на себя внимание последняя из названных выше картин, написанная художником в Василевой балке в середине июня 1897 года. Под зонтиком на берегу моря на садовой скамейке, в шляпе и горжетке, украшенной цветами, сидит… жена Василия Васильевича.

Лидия Васильевна Андреевская, его вторая, любимейшая, подруга жизни Дуду, как он ее с нежностью называл в письмах, была до свадьбы пианисткой, которая вызвалась в конце 80-х годов позапрошлого века исполнять исконно русские мелодии на выставке работ Верещагина в Нью-Йорке. Она пересекла океан и… навсегда вскоре поселилась в сердце художника.

Ее портрет — это то самое редчайшее исключение, так сказать лирическое отступление, которое позволял себе Верещагин после всех ужасов своей неизменной темы — Войны. Полотна крымского периода — это как раз то немногое, солнечное, спокойное, идущее от раскрепощенного сердца мастера, вырвавшегося, наконец, на побывку в край тепла и душевного равноденствия. Он с грустью писал: «…призрак войны все еще заставляет меня изображать войну, и если мне хочется писать солнце, то я должен красть время у самого себя, как это делает школьник, когда его тянет на волю, к природе».

Где же сейчас все его севастопольские полотна, как бы облитые солнцем, яркие, красочные кусочки нашего Полуденного берега? Кое-какие этюды время от времени «всплывают» на мировых аукционах. Один из видов Георгиевского монастыря абсолютно точно видела Л.К.Смирнова в экспозиции Русского музея несколько лет назад.

Вторая дочь П.М.Третьякова Александра Павловна, согласно свидетельству Ф.И.Булгакова в его книге «Верещагин и его произведения» (1905 г. Спб.), входила в состав Совета Третьяковской галереи с 1899 по 1912 год и владела многими полотнами мастера, написанными в Василевой балке, под Балаклавой. Почти все они хранятся ныне в Русском музее.

…В натуре Василия Верещагина таилось одно, на первый взгляд, парадоксальное противоречие. С одной стороны, он был, судя по всем признакам, далеко не православным человеком. Похоронить себя завещал, к примеру, без присутствия духовенства. По воспоминаниям сына, «…религиозно-обрядовая сторона церковных праздников была чужда нашей семье».

И в то же время где бы ни бывал Верещагин, скитаясь по белу свету, он неизменно, с какой-то особой любовью и тщанием выписывал фрагменты… монастырей и церквей. И совершенно, как мне представляется, не прав Лев Демин, который в книге «С мольбертом по земному шару» написал: «Вообще художник, будучи человеком атеистических убеждений, проявил мало интереса к культовым сооружениям…»

На чем же основано это утверждение? Оказывается, Верещагин почему-то не написал картину, изображающую главную христианскую святыню Палестины — храм Гроба Господня, хотя и побывал там в свое время…

«Ну и что же?», — мы вправе задать сегодня вопрос Льву Демину. Таков уж был этот человек — Василий Верещагин. Не оказалось у него в наличии в тот день должного настроения. И вся недолга… Скажем, на Пушкина крепость в Кафе также не произвела никакого впечатления в 1820 году. А многие ею восхищались.

Но зато сколько же художником было изображено церквей и монастырей Севера России! А мавзолей Тадж-Махал в Агре, синтоистские святыни в г. Никко (Япония), пещерный храм в Аджанте, наконец этюдные наброски близ Георгиевского монастыря? Здесь в отличие от жестких и чаще серых батальных верещагинских сцен — полутона, отсутствие сухости, определенно раскрепощенный, широкий мазок, чистый, мягкий тон, солнечные полутени…

Опять же, надо полагать, Василий Верещагин совсем не случайно обращался к этой тематике, хотя и слыл атеистом. Далеко не все тайники его души, его мировоззрения ведомы нам. Зато остались людям в радость его «лирические отступления», его солнечные, такие все-таки редкие творческие каникулы.

…Много еще в нашей жизни есть неожиданно мрачных сближений. Одной из его любимых работ была картина «Внутренний вид деревенской церкви Петра и Павла в Пучуге». Ее он написал в 1894 году. Пройдет ровно десять лет, и художник с карандашом в руке героически погибнет на специфически своем боевом посту на палубе броненосца «Петропавловск» в далеких водах Японии… Такое вот роковое совпадение.

Нам же, севастопольцам, остается только лишь сожалеть о том, что в Художественном музее им. Крошицкого нет ни единой вещи, написанной В.В.Верещагиным на веранде домика в Василевой балке. А вот картина «Японка» в наличии имеется. Право слово, стоить ее посмотреть…

Губернатор Севастополя Михаил Развожаев сообщил, что власти города реконструируют улицу Капитанскую в рамках создания парка Музейно-мемориального комплекса «Защитникам Севастополя 1941 – 1942 годов» на мысе Хрустальном. На работы потратят 2 млрд рублей. «При строительстве...

И.о. директора департамента образования и науки Севастополя Лариса Сулима в ходе аппаратного совещания доложила, что межведомственная комиссия проверила готовность образовательных учреждений ко Дню знаний. По ее словам, межведомственная комиссия работала в период с 1...

В тг-каналах вызвал особый резонанс видеоролик, в котором сотрудница игровой комнаты в ТЦ «Муссон» не пустила 9-летнюю девочку с аутизмом в игровую комнату. По ее словам, данная мера принята в целях безопасности девочки и...

Губернатор Севастополя в своем тг-канале поздравил севастопольцев с Днём Государственного флага Российской Федерации. «…Наш флаг — один из важнейших символов Российской государственности. Сейчас, когда русофобия в западном мире зашкаливает, наш триколор — это ещё...

В финал регионального этапа главного педагогического конкурса «Учитель года России» 2022 года вышло 86 участников. В том числе финалисткой стала учитель «ШКОЛЫ ЭКОТЕХ+» Наталья Караулова. Она педагог с 8-летним стажем. Преподаёт английский и немецкий...

По поручению губернатора Севастополя Михаила Развожаева в городе ведётся замена газового оборудования ветеранам Великой Отечественной войны. Работы выполняются в рамках оказания дополнительных мер соцподдержки ветеранов Великой Отечественной войны.  Замена оборудования ведётся за счет средств...

Все новости рубрики АРХИВ