11o
Ровно 90 лет назад в акватории Севастополя, напротив Военно-морского госпиталя, ранним октябрьским утром 1916 года взорвался и затонул новейший российский линейный корабль — дредноут «Императрица Мария».
КАК ЭТО ВСЕ ПРОИЗОШЛО
Всего за два года до трагедии на заводе "Рассуд" в Николаеве этот боевой корабль, оснащенный 44-мя орудиями разного калибра и торпедными аппаратами, был торжественно спущен на воду. В 1915-1916 годах его экипаж активно участвовал в набеговых и десантных морских операциях против немецкого и турецкого флота в ходе морских сражений Первой мировой войны и представлял по своим техническим характеристикам весьма серьезную угрозу для противника, т.к. его броневая бортовая обшивка была неподвластна германским снарядам.
…В то раннее утро 7 октября 1916 года (по ст. ст. — Авт.) ничего не предвещало беды. Корабль стоял на бочках напротив госпитальной стенки, только что была произведена утренняя поверка. Внезапно кто-то из матросов заметил, как из вентиляторов носовой башни повалил дым и заплясали язычки пламени.
Прозвучал сигнал пожарной тревоги. Матросы кинулись было тушить возгорание, но в этот момент — в 6 часов 20 минут — раздался первый мощный взрыв в носовой крюйт-камере, где находились заряды. Столб пламени — как восклицательный знак несчастья — взметнулся на 300 метров вверх. Снесло переднюю трубу, носовую рубку и мачту, появились первые жертвы среди экипажа.
Затем, в течение пятидесяти минут, на корабле прозвучали 24 взрыва, и в семь часов две минуты утра 7 октября корабль пошел ко дну, затонув на глубине 18 метров. Погиб каждый пятый член экипажа, в т.ч. четыре офицера…
ВЫВОДЫ СЛЕДСТВЕННОЙ КОМИССИИ
По живым еще следам трагедии в Севастополь прибыла целая группа членов государственной Следственной комиссии, в составе которой был видный российский академик, энтузиаст воссоздания отечественного флота, профессор Морской академии Алексей Николаевич Крылов. Он оставил нам свои подробные воспоминания, из которых следовало, что по крайней мере три причины могли стать "бикфордовым шнуром" гибели корабля. Это самовозгорание пороха; небрежность в обращении с огнем или с порохом; злой умысел.
Забегая вперед, отметим знаковую строку в очерке А.Н.Крылова "Гибель линейного корабля "Императрица Мария": "…прийти к точному и доказательно обоснованному выводу не представляется возможным, приходится лишь оценивать вероятность этих предположений…"
Впрочем, по первым двум позициям выводы комиссии, тем не менее, кажутся в общем-то убедительными. Четко установлено, что ленточный порох для боевых зарядов корабля был свежей выделки — 1914-1915 годов. На снарядных картузах, которые периодически сдавались на замену в лабораторию в Сухарной балке, следов характерных пятен, свидетельствующих о разложении пороха, не обнаружено.
Небрежность в обращении с огнем тоже была практически исключена, т.к. крюйт-камеры постоянно вентилируются, а чтобы загорелся снаряд, необходимо так постараться, чтобы пламя проникло в закрытый футляр, что в первую очередь исключалось особой, строгой системой герметизации снаряда.
Что касается "злого умысла", тут членов комиссии, в общем-то, в неоднозначности выводов упрекнуть сложно, они ближе подошли к истине, ибо на линкоре ими был выявлен ряд существенных отступлений от требований Корабельного устава в части доступа в крюйт-камеры. Это, во-первых, ключи от них, которые, как выяснилось, свободно "гуляли" по рукам; во-вторых, полное отсутствие крышек люков бомбовых погребов, т.е. "обеспечивался" элементарный проход кого бы то ни было к крюйт-камерам; в-третьих, абсолютно свободное, практически бесконтрольное передвижение портовых мастеровых-ремонтников по кораблю — на стоянке в октябре 1916 года производился целый ряд работ по переоснащению такелажного хозяйства.
Посему комиссия сделала в своих выводах единственно четкое допущение в плане версии "причина взрыва — злой умысел": сравнительно легкая возможность осуществления теракта.
РОКОВЫЕ ОШИБКИ ФЛОТСКИХ ПЕДАНТОВ
Я не закавычил последнюю фразу, потому что тогда, в начале ХХ века, как-то не модно было употреблять в данном контексте слово "теракт". Но, по мнению многих исследователей этой морской трагедии, таковой вполне имел место быть.
Есть смысл остановиться подробнее на подоплеке варианта прямой германской военной диверсии, сопоставив несколько важных архивных свидетельств, на которые Следственная комиссия ссылки не сделала.
В этом плане небезынтересным покажется тот факт, что к линкору "Императрица Мария" внимание противника было особым. Так, в книге "Севастополь — взгляд в прошлое" ее автор — директор Севастопольского госархива В.В.Крестьянников отмечает: "Активность германских подводных лодок под Севастополем замечена в период с октября 1915 г. по октябрь 1916 года… Находясь на позициях под Севастополем, подводные лодки "ИВ-14" и "ИВ-7" трижды пытались выпустить торпеды по линкору "Императрица Мария", но были… отогнаны".
Создается впечатление, что противник решил тогда пойти иным путем, т.е. подобраться к кораблю с суши.
Обстановка в Севастополе, увы, к этому вполне располагала. 4 февраля 1916 года начальник Севастопольского жандармского управления шлет донесение в Департамент полиции о настроениях рабочих порта: "В последние дни в порт особенно много поступило разных лиц, уклоняющихся от военной службы, они манкируют работой… Помимо сего, рабочие недовольны еще и тем обстоятельством, что… ввиду спешности работ по ремонту судов их заставляют работать почти без отдыха: что прежде делалось в 4 месяца, теперь требуют в 2 недели; почему работают с 6 часов утра до 2 часов ночи, с 2 часов ночи до 6 часов утра, отдыхая там же… Недовольство может привлечь экономическую забастовку".
Спустя 20 дней уже Севастопольский градоначальник отсылает депешу министру внутренних дел России об объявлении в городе осадного положения: "Для урегулирования внутренней жизни и установления таких норм ее, которые соответствовали бы боевой обстановке крепости, было издано…17 обязательных постановлений".
Одно из них опосредованно напрямую, кстати, касалось усиления бдительности на боевых морских единицах Черноморского флота.
Но, как установила Следственная комиссия, даже иные старшие офицеры линкора "Императрица Мария" (в частности капитан 2 ранга Городысский) считали возможным обходить на практике "острые углы" Корабельного устава и были уверены, что нередко он служит в угоду "тормозящего дело педантизма".
Немцев, однако, такое шалопутное положение дел, видимо, вполне устраивало. После провала ряда прямых торпедных атак на линкор "Императрица Мария" они, вероятнее всего, произвели фотохронометраж одного дня корабля. Еще в начале 40-х годов прошлого века академик А.Н.Крылов сделал такую запись: "Останавливался я в гостинице Киста; мне как-то дали комнату с видом на запад, и я с ясностью видел приморские батареи; из этой комнаты можно было сфотографировать эти батареи с их тыловой стороны, что, наверное, немцы своевременно и сделали".
Думается, это было сделано и девяносто лет назад, т.е. в октябре 1916 года. Только в фотообъектив диверсанта или его пособника попали линкор "Императрица Мария" и как нельзя кстати ошвартованная рядом баржа, по которой ночью можно было запросто проникнуть на палубу объекта теракта.
Почему запросто? Да потому что, как это следует и из выводов Следственной комиссии, и из депеши главного жандарма Севастополя, под видом портовых рабочих (кстати, одетых нередко в рабочие робы нижних корабельных чинов) на корабль мог беспрепятственно пройти человек с конкретным заданием взорвать линкор.
Как это сделать диверсанту, не привлекая особого внимания экипажа и без угрозы для собственной жизни? Элементарно. Экстренные ремонтные работы на кораблях в акватории Севастополя, как выясняется, велись порой круглые сутки. В ночь на 7 октября 1916 года несколько матросов линкора видели "после 10 часов вечера… двух мастеровых". Заметим: после 10 часов вечера.
В 23 часа? В 2 часа ночи? Кто они — эти мастеровые? Путиловцы, командированные для установки лебедок на боевых кораблях в Севастополь, или воронежские спецы по такелажу? А то кто-нибудь и из числа якобы "манкирующих" плотный график ремонта мнимых портовых рабочих?
Полная неразбериха. Что в этой ситуации стоит кому-нибудь затеряться среди членов экипажа, насчитывавшего, кстати, 1225 человек?
А уж подорвать заряд — легче легкого. Можно обыкновенный фитиль (предварительно рассчитав время его горения) так установить непосредственно под заряд, чтобы до взрыва получить в запас те самые четверть часа, нужные для безопасного отхода…
…В те минуты, когда экипаж только-только готовился к утренней поверке, некто в одежде мастерового мог спокойно через проем дверцы, снятой почему-то от горловины кожуха, который окружал нижний штыр башни, выйти на палубу и проскользнуть на баржу. Отойти на безопасное расстояние от вот-вот готового взорваться корабля было уже делом нехитрым…
Интересен такой факт. С 1914-го по 1916 год "по причинам, оставшимся неизвестными" (в кавычки взята фраза академика А.Н. Крылова из его Примечаний к книге "Некоторые случаи…" (1942 г.), взорвались в своих гаванях три английских и два итальянских корабля. Не наводит ли этот факт на вполне определенные выводы, а именно: на серийность и заказной порядок гибели кораблей?
ПЕЧАЛЬНЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ
В самом конце сентября нынешнего года, т.е. практически "рядом" с трагически круглой датой гибели линкора "Императрица Мария", в Санкт-Петербурге в усыпальнице русских царей был торжественно предан земле прах императрицы Марии Федоровны. Спустя 78 лет после ее упокоения в датском соборе в Роскильде она, по ее же завещанию, вернулась туда, где был похоронен ее муж, император всея Руси Александр III.
В свое время, отметим, мать-императрица пережила смерть царственного мужа и гибель горячо любимого сына — царя Николая II.
Леонид СОМОВ.
(Продолжение следует).
