13o
Писать прозой о поэтах, которые даже думают стихами, — безнадежное дело! Однако формат газеты не очень приветствует использование ямба и хорея. Дилемма. Написать хочется, но цитировать чьи-то рифмованные мысли не рекомендуется. Попробуем лавировать между Сциллой и Харибдой. Обыкновенный севастопольский поэт Дмитрий Б. — в непоэтической рубрике «Профили».Эпитет "обыкновенный" применительно к тем людям, которые думают рифмой, явно неуместен. Похоже, эти люди вообще с другой планеты, а живут среди нас для того, чтобы донести какую-то истину! Дима по образованию инженер-технолог. Ему слегка за сорок. Семьи, как вы понимаете, нет. "Не женитесь, поэты!" — строка из произведения другого поэта. Вот Дима и не женился. На жизнь зарабатывает… торговым представительством! (На секунду представляю АСа Пушкина, развозящего по торговым точкам сыр и колбасу!). На интервью согласился не тщеславия ради (он настойчиво попросил не указывать фамилию), а… дабы поделиться с читателями своей Истиной. Не навязать, а именно поделиться.
— Дима, неужели ты считаешь, что поэзия актуальна в XXI веке?! Как-то всем не до стихов нонче…
— Вот сейчас ты думаешь, что я с пеной у рта примусь доказывать, что рифмованные мысли — смысл жизни? Да ничего подобного. Поэзия — один из способов проживания человека, не самый распространенный. Она — своего рода добровольное отшельничество на планете людей. Или даже публичное одиночество. Поэты — это такие монахи, которые в хаотично движущейся толпе точно знают, куда им идти. При этом, заметь, никого за собой не зовущие. Это такие люди, которые созерцают мир, а не пытаются его переделать. Не беру в расчет тех, кто выполнял соцзаказ, но ведь этим ремеслом они зарабатывали себе на жизнь!
— Сейчас я услышу, что поэты — изгои общества, вечно голодные, нищие, обездоленные?..
— Нет. От меня, во всяком случае, не услышишь. Я не голодный и не нищий. Осуществляю регулярные поставки населению продуктов питания.
— Но ведь "не хлебом единым"…
— А ты предлагаешь мне читать стихи прямо в гастрономах?! Хотя уже интересно, я подумаю. Все не так! Величайшее заблуждение, что поэт призван вести за собой, учить, наставлять, воодушевлять. Поэты — это те, кто пишут учебники для человечества, но их не должно волновать, станут ли люди по ним учиться! Поэты не дают ответов на вопросы — они их просто задают самим себе. И радуются, если находят подходящий для себя ответ. Но вдвойне радуются, если вопрос заставил задуматься еще кого-то. Вот и все! По крайней мере, я именно так отношусь к своей поэзии.
— Плохо представляю, как можно после целого дня общения с менеджерами, директорами, завскладами вернуться домой и написать "Я помню чудное мгновенье…"
— Я понял, о чем ты. Неужели ты действительно думаешь, что стихи пишут? Что вот кто-то сидит и, мучительно потирая виски, рифмует строки?! Стихи нельзя писать — их можно только записывать! Все мы живем в огромном информационном поле, и каждый получает ту информацию, на которую настроен его "приемник". А в какой форме приходит информация — не имеет значения! Будь это сонет Шекспира или таблица Менделеева. Все это одно — способ воспроизведения полученной информации. Если один "приемник" не способен по какой-то причине получить, за него это не менее успешно сделает другой. Информация не исчезает, пока не будет воспринята и расшифрована. То, что люди называют "мысли витают в воздухе" или "с языка снял".
— Может, сам того не понимая, но ты говоришь страшные вещи! Получается, что если бы Пушкин не был (по твоей терминологии) онлайн, за него "Онегина" написал бы другой?!
— Конечно! Мне очень нравится цитата Сталина: "Незаменимых у нас нет, у нас есть незамененные". Жестко, но точно. Если бы мир все время озирался в поисках гениев, цивилизация не вышла бы из пещер. А в отношении поэзии: все стихи давно уже сочинены, просто дожидаются своих Гумилева, Ходасевича, Мандельштама или Шекспира. Гениальность поэта не во фразе "Это я сочинил", а "Это я записал".
— Как-то у тебя все просто получается: настроил "приемник" — получил — расшифровал — опубликовал! А как же жертвенность во имя искусства, страдание, одиночество, муки творчества, трагическая развязка?..
— Давай, давай, я сейчас расплачусь! Пушкин, Лермонтов, Байрон… Перечитай внимательно, как Пушкин провоцировал Дантеса! А Лермонтов попросту "достал" Мартынова. Про Байрона и вовсе молчу… Это как если бы в наше время он записался добровольцем в "горячую точку". У Ричарда Баха есть гениальная мысль: "Хотите узнать, выполнили ли вы свою миссию на земле? Если вы живы — то нет!" Эти господа почувствовали, что выполнили, и выбрали короткий путь, за что я ими и восхищаюсь. Гораздо хуже вариант Артюра Рембо: к восемнадцати годам написать все, чем до сих пор восхищается мир, а потом… Бросить перо и удариться в полукриминальную торговлю. Прожить еще восемнадцать лет, не написав ни строчки! Это же кошмар. И умереть от гангрены в страшных мучениях. Если миссия выполнена, смысл оставаться здесь? Так что Саша и Миша поступили мудро. Жаль, что вовлекли в эту историю совершенно посторонних людей, сделав их имена злодейско-нарицательными. Кстати, я думаю, что Пушкин поплатился еще и за Сальери. Как можно огульно осрамить на века уважаемого и талантливого, между прочим, человека, приписав ему подлое убийство?!
— Н-да, разговор "перестает быть томным". Давай с личностей перейдем к феномену поэзии. На твой… оригинальный взгляд, это…
— Текст молитвы, условно говоря. Кто-нибудь может аргументированно назвать автора "Отче наш"? А ведь кто-то записал этот текст на бумаге. Каждый человек, складывающий мысли в рифмованные строки, пишет текст своей молитвы. Если она приходится по душе окружающим, то такого человека называют поэтом! "Великим", "талантливым", "гениальным". Чем больше людей прочитают его молитву, тем больше его считают гением. Ну и наоборот, соответственно.
— Получается, что поэтом может стать любой из нас, кто написал свою молитву?
— А ты, наивный, думал, что поэтами становятся выпускники Литературного института имени Горького?! Вспомни суд над Иосифом Бродским. "Кем вы работаете?" — "Я — поэт". — "А вы где-нибудь этому учились?" — "Простите, я думал, это — от Бога!" Кто лично тебя может научить слушать музыку или шум моря?! Вспомни, кто тебя научил дышать! Поэзия — способ дыхания. У Окуджавы, кстати, "каждый пишет, как он дышит". Живешь — слушаешь — дышишь — записываешь. Иногда получаются стихи, а иногда, прости, атомная бомба. Тут уж кто на что настроен. Одному послышится "О женщины, вам имя — вероломство", а другому: "Без женщин жить на свете нам никак нельзя"! Понимаешь, о чем я?
— Так, в общих чертах… Разговор, я смотрю, ушел в сторону от поэзии. Я-то думал, мы поговорим о высоком, недостижимом, возвышенном, а ты… Мне казалось, что поэты — некая каста избранных, в макушку поцелованных!
— Эту сказку придумали сами поэты, чтобы остальные люди причислили их к рангу святых — так острее ощущаешь свою значимость и превосходство! Повторяю: как таковой поэзии нет! Музыка, по-твоему, не поэзия? Литература? Живопись? Просто свою молитву каждый из нас записывает по-разному. В зависимости от частоты, на которую настроен его "приемник". Я вообще считаю самым гениальным поэтом Билла Гейтса! Записать такой венок сонетов под названием Windows!!! Да никакой Шекспир ему в подметки не годится. А Сахаров — он что, не поэт?! Еще какой. А Циолковский? Всех перечислять станем? А применительно к "чистой" поэзии… Знаешь, я в жизни не читал ничего более гениального, чем одна строка, написанная сыном Сарояна по случаю рождения в Париже его дочери: "Маленькая — вот она какая". Но этот человек никогда не считал себя гениальным поэтом. Беда в том, что большинство поэтов, записав полученную информацию, боятся быть не до конца понятыми окружающими. И наступают своего рода заискивание перед людьми, расшифровка, детальный анализ. Мне кажется, это многословие и погубит однажды поэзию как феномен жизни человеческого духа. Вспомни библейский Апокалипсис! Столько всяких мрачных образов и пророчеств в предчувствии конца, хотя по-настоящему леденит кровь и звучит предупреждением всего лишь одна строка: "…И стало тихо как бы на полчаса". Волосы дыбом! Я думаю, именно эту строку Иоанн и принял. Оттуда — потом стал расшифровывать для простых смертных — получились "Откровения"!
— Так, что-то я уже жалею, что мы заговорили о поэзии! Лучше бы мы поговорили о колбасе и сыре — более актуально в период кризиса. Кстати, как поэты переносят кризис? Страдаете? Создаете по ночам "Пир во время чумы"?
— Да я вообще уверен, что в нашей стране перманентных кризисов мы все уже иммунизированы. Это америкосам тяжело — они боятся повторения Великой депрессии, а нам-то что? У нас несколько поколений прожило в эпоху депрессий, стагнаций, застоев — и ничего. Кризис, переиначивая профессора Преображенского, он в голове у каждого, а не в курсе доллара!
— Ты как с другой планеты! Можно подумать, что тебя это нисколько не беспокоит! А ну как писать… прости, записывать стихи в холодной темной квартире на голодный желудок?!
— В таких состояниях, как правило, истина и является каждому. Шостакович в блокадном Ленинграде записывал свою симфонию обмороженными пальцами! Пушкин вообще все лучшее, на мой взгляд, записал в холодном Болдино, окруженном чумными кордонами! Так что для настоящих поэтов любой кризис — "болдинская осень"!
Поговорили! Да я бы за такие слова всех поэтов этапом в… Ой, чур меня, чур! Заметьте: я не процитировал ни одной строчки из более чем двухсот стихов талантливого (на мой взгляд) севастопольского поэта Дмитрия Б. Зачем? Ведь по его теории каждый из нас в любой момент может сесть и записать свою молитву. "Слышишь — дышишь — записываешь". Да смотрите не перепутайте. А его стихи скоро выйдут отдельным сборником, изданным, как говорится, "на средства автора". А эти средства вкусно пахнут колбасой и сыром. "Когда б вы знали, из какого сора растут стихи".
