9o
Если бы семь лет назад Наталье сказали, что очень скоро она станет многодетной матерью, она вряд ли поверила бы в это. У женщины было все, что нужно для семейного счастья: уютный дом, любящий муж, желанный малыш. Но однажды ее спокойную, размеренную жизнь нарушило внезапно возникшее ощущение того, что она может и просто обязана поделиться своим счастьем с обездоленным малышом.- Мысль взять в семью приемного ребенка у нас с мужем возникла в 2005 году, — рассказывает Наташа. — Так получилось, что мы с благотворительными акциями бывали в детских домах, и каждый раз тяжело было видеть, как дети при виде взрослых бежали навстречу и кричали: "Мама!" Мы всегда уходили с тревожным сердцем. Однажды у нас с мужем состоялся откровенный разговор, в ходе которого мы решили усыновить или удочерить хотя бы еще одного малыша. Так мы познакомились с полугодовалой Дашей, которая стала нашей младшей дочерью.
— Как это произошло? И почему выбор пал именно на Дашу?
— Если честно, я не знаю. Мне кажется, что люди, которые работают в таких детских учреждениях, — хорошие психологи. Когда я сказала, что у меня есть желание в будущем усыновить ребенка, директор Дома малютки сразу же предложила: "Идемте, я хочу вас с кем-то познакомить!" Она отвела меня в группу и сразу дала на руки Дашу. И я была очень удивлена, когда эта шестимесячная кроха, вцепившись в меня, закричала: "Мама!" Для меня это был шок, и сразу возникло чувство, что это МОЙ ребенок, и так получилось, что Даша просто потерялась, а теперь нашлась.
Мы начали оформлять документы и узнали, что у Даши есть старшая двухлетняя сестричка Катя. Тогда как раз вышел закон о том, что нельзя разлучать родных по крови детей, а если взять сразу всех не можешь, надо было писать отказ от "лишних" малышей. В общем, долго мы не раздумывали, согласились на двоих. Собрали все необходимые документы, пришли с ними в Дом малютки. А там есть такая процедура, когда перед усыновлением родителям дают возможность ознакомиться со всеми медицинскими карточками ребенка. Я начала читать Дашину карточку, где было написано, что она — ребенок от третьих родов. И когда я поинтересовалась, почему, собственно, малышка "от третьих родов", то выяснилось, что у Даши, кроме сестры, есть еще и старший 8-летний брат, который в настоящее время лежит в больнице. Нам предложили написать отказ от него, так как усыновлять сразу троих обременительно. Но у нас с мужем рука дрогнула подписать этот документ. Мы подумали: сначала мама отказалась от этого ребенка, теперь мы откажемся, и что с ним будет? Все ведь прекрасно знают, что если у маленьких детей еще есть шанс обрести семью, то дети постарше остаются в детских домах, попадают в интернаты, и у них потом очень редко бывает хорошее будущее. В общем, мы поехали знакомиться с Юрой. Он оказался замечательным мальчиком. Вот, собственно, так в нашей семье вместо одной девочки оказалось сразу трое детей.
— Вы не интересовались судьбой биологических родителей ребят?
— Естественно, мы спросили, кто их мама. Оказалось, что женщина пьет, у всех детей разные папы. Но, в принципе, это не так важно. Как медик, я знаю, что "плохие" гены могут быть даже у родных детей. И неизвестно, когда они проявятся. Если посмотреть на нашу генетику, пробелы есть абсолютно у всех. Поэтому я не боялась так называемых "генных" проблем.
— Как дети отреагировали на то, что все вместе попали в вашу семью?
— Больше всех радовался Юра. Оказавшись в детском доме, он вместе со своим другом ходил в расположенную поблизости церковь и молился о том, чтобы попасть в семью. Он не хотел идти в интернат, был "бегающим" мальчиком. Если честно, вначале я тоже боялась, что он будет убегать. Но оказалось, что мальчик сбегал из дома не потому что ему это нравилось, а потому, что в семье ему было плохо. После того как Юра стал жить вместе с нами, таких проблем больше не возникало.
— Дети знают, что они усыновленные?
— Мы читали много литературы на этот счет. Я считаю, что даже от маленьких детей не надо скрывать правду, так как будет хуже, когда в самый неподходящий момент им об этом расскажут "доброжелатели". Наши дети знают, что они усыновлены. Мы объяснили им, что ребенок может попасть в семью любым способом. И не столь важно, откуда ты сюда пришел, главное, что тебя здесь любят и считают родным.
Сейчас у меня нет страха, что кто-то посторонний сообщит детям о том, что они усыновлены. Кстати, этот нелегкий процесс в нашей семье прошел гладко. Теперь, когда после переезда на новое место у Юры спрашивают, кто же из детей усыновленный, он показывает на Даню — моего родного сына…
— Если сравнить, какими дети попали в семью и какими они стали сейчас, — большие изменения произошли?
— Конечно, дети очень сильно меняются. У младшей Даши, например, были настолько запущенные проблемы с бронхами и легкими, что в течение года мне пришлось кочевать с ней по разным больницам. Кате ставили "слабоумие", у Юры тоже была куча проблем… Получается, мы с ним пошли в третий класс со знаниями первоклассника, но за год наверстали упущенное, и сейчас он не отстает в учебе от остальных, а по некоторым предметам учится даже лучше, чем одноклассники. А Катя у меня вообще отличница. И мне очень хочется посмотреть в глаза тому доктору, который поставил ей такой диагноз. Да и младшая Даша — замечательная девочка, очень веселая, общительная, добрая. Нет в ней той плаксивости, которая была раньше. Все дети быстро догнали и перегнали своих сверстников, хотя вначале отставали от них в своем развитии довольно серьезно.
— То есть они просто были педагогически запущенными…
— Да. У нас был такой период, когда, только попав в семью, дети никак не могли наесться. Они кушали без меры, и конфеты, печенье, бананы у меня на столе лежали постоянно. До тех пор, пока они ими не насытились. Зато теперь возникла другая проблема — накормить тяжело… Такие дети очень нуждаются в любви и ласке. И если их не восполнять, они пытаются это чем-то компенсировать. Например, начинают привлекать к себе внимание какими-то поступками — не всегда хорошими.
— Наташа, я знаю, что сейчас вы воспитываете детей одна. Что случилось с мужем?
— Так получилось, что когда мы взяли детей и выяснилось, что у них проблемы со здоровьем, в семье начались материальные трудности. Потому что изначально мы не рассчитывали на троих детей. Одного-двух мы бы еще потянули, а когда в семье растут сразу четверо детей, проблемы и трудности множатся в геометрической прогрессии. И пока я ездила с детьми по больницам, нашлась подруга, которая начала жалеть моего мужа, рассказывать, как его в семье не ценят, так как все внимание отдается детям… В общем, закончилось все это разводом, после которого я забрала детей и переехала жить в Севастополь. Мне было морально тяжело находиться там, где живут все родственники мужа и подруги-разлучницы. Сейчас с детьми живем и радуемся, что уехали оттуда, нам всем здесь очень нравится. Дети учатся в хорошей школе, да и место, где мы сейчас живем, лучше, чем то, где мы раньше жили.
Теперь я знаю, что если Бог дает ребенка, он дает и то, чем его прокормить и обеспечить. У нас, например, был период, когда наш папа даже алименты не платил. Но и тогда мы не голодали, не нуждались в одежде. Как-то так получалось, что на выручку приходили добрые люди. Поэтому я считаю, что если есть желание взять на воспитание обездоленного ребенка, подарить ему любовь, заботу и ласку, — не надо этому противиться. Все остальное тоже будет.
— А сейчас ваш папа принимает участие в судьбе детей?
— Сейчас он присылает алименты на всех. Он понимает, что был не прав. Когда мы расстались, дети очень сильно переживали, потому что очень к нему привязались. Сам он неплохой человек, просто та женщина воспользовалась непростой ситуацией, а он дал слабинку. Но мне удалось сохранить к нему хорошее отношение детей, и я считаю, что поступила правильно. Потому что он — единственный отец, которого они знают, и привязанность к мужчине должна быть. Они его любят таким, какой он есть.
— Если кто-то берет в семью приемного ребенка, к чему необходимо быть готовым?
— Прежде всего надо помнить о том, что то, о чем написано в медицинских карточках детей, чаще всего оказывается неправдой. Практически у всех брошенных детей есть проблемы со здоровьем, и нужно быть готовым к тому, что они, как правило, отстают в своем развитии от сверстников. Но если с ними заниматься, "лечить" любовью, заботой и терпением, видеть то лучшее, что в них есть, — они очень быстро развиваются. Пройдет год-полтора — и все имеющиеся пробелы быстро заполнятся. А еще такие дети очень благодарные. В самые трудные моменты моей жизни большую поддержку оказал мой старший сын Юра. Фактически он заменил младшим детям папу. Даше тогда было 10 месяцев, Кате — два года, Данилу — три, и восьмилетний Юра играл с ними, когда я была занята на кухне, занимался, ухаживал… Это очень многого стоит.
Усыновлять детей необходимо. При этом не стоит рассчитывать на то, что все будет гладко и хорошо. Ведь практически во всех семьях не всегда все хорошо даже с родными детьми, но почему-то мы их все равно любим, поднимаем на ноги. Так же нужно относиться и к приемным детям. Если ребенок брошен, это не его вина. Это наша вина, наш позор, что ребенок НИЧЕЙ, такого быть не должно. И если у кого-то есть возможность взять в семью хотя бы одного такого малыша, это нужно делать. Потому что счастье — это не то, что ты можешь приобрести и иметь, а то, что ты можешь дать другому. Когда ты видишь, как человек, для которого ты все это делаешь, преображается, то понимаешь, что твой труд не пропал зря. Лично я очень рада, что в моей семье растут усыновленные дети, и ни на секунду не пожалела о том, что сделала это. Если бы мне позволяли материальные возможности, то, наверное, еще бы двух-трех взяла…
