9o
Рубрику ведет Леонид СОМОВ.События эти произошли давно, в 70-е годы, на Урале. Я работал отвальщиком на карьере у горы Полковник, что в семи километрах от города Орска. Наша бригада специализировалась на добыче так называемой пейзажной яшмы. Она обладает прекрасным, порой фантастическим, рисунком. Старожилы карьера всерьез уверяли, что этот дивный минерал лечит от всех видов лихорадки, от болезней почек и печени. А самое главное — тот, кто носит этот камень в перстне, наделяется даром предвидения…
Неподалеку от нашего лагеря примерно через месяц после того, как нас вахтовкой доставили к городку из семи вагончиков, расположилась партия археологов. Они в прошлый полевой сезон раскопали здесь стоянку первобытного человека, не успели ее разведать, законсервировали и вот вернулись, как говорится, завершить начатое.
С раннего утра и до самого вечера десять парней и девчонок с географического факультета УРГУ под руководством профессора трудились на раскопках. Совершенно случайно среди них я узнал своего земляка, Петра Корзухина, сына друга моего детства Виталия, майора артиллерии, который служил в Прикавказье.
Я очень обрадовался этой встрече, помылся, пригласил парня на "рюмку чая" в свой вагончик. Петя потом часто обращался ко мне по разным бытовым поводам.
Затем пошли горячие денечки — мы нащупали весьма перспективный яшмовый пояс, работенки прибавилось, и я как-то на время упустил из виду своего земляка.
Спустя неделю решил его навестить. Однако его дружки меня просто ошарашили. Нет его, мол, уже четыре дня в лагере — слег с жутким кашлем, и волдыри какие-то гнойные пошли по рукам. Короче, отвезли Петьку в срочном порядке в первую больницу Орска.
Я взял отгул и решил все-таки его навестить. Пацана было просто не узнать: лежит квелый, язык белый, взгляд мутный.
Стал я его расспрашивать: что, мол, и как? Лишь через полчаса с помощью, кстати, его сокоечника, местного жителя, мне удалось для себя кое-что прояснить. В общем, дело было так. Петр делал раскопки на северном участке стоянки древнего человека. Внезапно под отвальным валуном обнаружил лаз. Он легко расширил вход и вскоре попал в некое подземелье. Там на четырех широких замшелых плоских камнях — полметра высотой — на ложе из сотни козьих ребер лежал… скелет человека. На его груди был выложен рисунок в виде звезды из прекраснейших образцов пейзажной яшмы. Каждый камень был размером примерно со средний грецкий орех, с рисунками, напоминающими деревья. Когда Петр вгляделся в изображения на полированных яшмовых гранях, он диву дался: ни один из тридцати трех минералов не повторял "сюжета", сотворенного природой. Более того, на многих камнях угадывалась вполне определенная порода того или иного дерева. А если и повторялись они, то это были в основном изображения араукарий.
Короче говоря, Петька сгреб все камни в кучку, рассовал их по карманам, а уж потом… пригласил профессора. Находку нанесли на планшет, все описали и в ходе раскопок культурного слоя обнаружили несколько каменных топоров, рубило и даже некое подобие ложки из простенькой яшмы…
В тот же вечер, когда Петя уложил найденные камешки в свой рюкзак, и начались у него проблемы со здоровьем. Причем спустя целую неделю улучшений не наступило. Я, помнится, достаточно долго разговаривал с лечащим врачом, но он диагноз поставить не смог. Тупик!
Помощь пришла совершенно неожиданно. Тот местный мужичок, который помог мне в палате разговорить парнишку, посоветовал обратиться к местному шаману (его шурину). Тот пришел в палату к Петьке через два дня. Долго что-то шептал, делая пассы над головой моего земляка, зажег еловую ветку и обкурил ею все углы кровати, где лежал Петя. И выдал вердикт: "Ты, мальчик, что-то чужое взял. Верни".
С тем и ушел. А мы недолго "искали", поняли, что надо вернуть все 33 камня на их законное место.
Это сделали я и Саша, ближайшая подружка Пети. Вечером мы залезли в подземную полость и разложили все камни в виде звезды на костях древнего человека.
Как вы догадались, Петя уже утром следующего дня сильно захотел что-нибудь перекусить, а через три дня его выписали из больницы.
И я для себя сделал вывод: опасное это дело — тревожить ушедших навсегда.
