9o
Завершено строительство храма Святителя Николая. На новой колокольне установлен крест. 10 сентября его возвели над храмом Святителя Николая. Это означает окончание строительства соборного комплекса. Впрочем, как говорит отец Сергий, «остается еще благолепие» — предстоит облагородить территорию, дворик, завершить отделку верхнего зала. Но службы уже идут, и верующие микрорайона Камышовой бухты очень рады: это первая церковь в их районе, ее ждали долгие годы. Заработала воскресная школа, но самая главная задача теперь — открыть реабилитационный центр для детей, больных ДЦП. Это мечта батюшки — помочь особенным детям, а таких ребятишек в Камышовой бухте около 300.Время словно застыло во дворике храма. За оградой идет бойкая торговля, кто-то раздает брошюры с предвыборной агитацией. Жизнь кипит. Здесь же чувствуется умиротворенность — люди, увидев, что в храме происходит что-то необычное, подходят поближе. Всем хочется прикоснуться к чему-то светлому, важному. Соборный комплекс не похож на другие — у него свое лицо и свой характер. Даже архитектурный облик — смесь византийского и исконно русского. Постарались архитектор Гай Григорьянц и еще масса других людей. Например, севастопольская художница Александра Бондаренко долгое время создавала уникальные цветные витражи.
— Установка креста означает как бы завершение строительства, с милостью Божьей мы закончили колокольню и сегодня освящаем и устанавливаем на ней крест, — рассказывает протоиерей Сергий Федоров. — Несколько лет назад были еще средства, и мы взялись за все подряд, но потом события постоянно менялись. Приоритетным оставался, конечно, храм, поэтому колокольню строители оставили на вторую очередь, и меня это очень огорчало. Торчащие арматурины портили весь вид, а люди нам уже построили ротонду, навесили семитонный колокол, началось какое-то благолепие.
С одной стороны, вроде бы идет стройка, с другой — кажется, что храму много лет и в нем уже давным-давно крестят детей, венчаются и отпевают. В кабинете отца Сергия спокойно и тихо. Мерно тикают часы. На интервью — полчаса, потом — служба и торжественная установка креста. Батюшке будет некогда, но сейчас кажется, что он никуда и не торопится.
— Церковь начинается с семьи, — говорит отец Сергий. — В моей семье был верующий дедушка, хотя мужчин меньше в церкви, чем женщин. Он 1913 года рождения, бабушка — 1917-го. Пока советская власть набрала силу, он эти зачаточные знания получил и потом пронес через всю жизнь, через войну. Бабушка (у нее умерли родители) воспитывалась в детском доме, она была совершенно другим человеком. Хотя в доме отмечались рождество, Пасха. Дедушка построил даже русскую печь — в ней ничего не разрешалось делать, кроме как печь куличи. Были какие-то традиции.
Но вот наш разговор подошел к одной из главных на сегодняшний день тем для отца Сергия — реабилитационному центру.
— Я за 13 лет службы узнал многих, — рассказывает отец Сергий. — У моих давних знакомых есть дети с диагнозом ДЦП. Пока они были маленькими, их в храм приносили на руках, потом привозили на колясочках, сейчас им уже по 14. К сожалению, часто такие семьи неполные. Почему-то мужчины не выдерживают. Это, наверное, опять-таки вопрос веры, вопрос воспитания. Изначально на Руси воспитанием занимались только мужчины, жена была хранительницей семейного очага. Больной ребенок отнимает больше времени. Сейчас таких детей называют особенными. Они действительно особенные. У друга в священном сане недавно умер ребенок, у него был ДЦП. Так вот, он совершенно по-другому чувствовал людей — сердцем. Если какой-то человек таил в душе негатив, он не подходил к нему. Друг говорил: «Мы так женихов своим дочерям подбирали: если сын принимал их и начинал с ними общаться, значит, все хорошо. Вы знаете, еще и поэтому мы решили при храме создать этот центр».
Отец Сергий рассказывает историю о своей прихожанке Ирине, которая на руках носила ребенка, повредила спину, и ей пришлось делать операцию. Даже погулять с ребенком — настоящая проблема. Свекровь помогает, «но ей 90, простите: что она может?» И вот родилась мысль — сделать центр при храме. Ну и подтолкнуло то, что в Севастополь приезжал удивительный священник из Нью-Йорка.
— Нью-Йорк — город контрастов, богатство соседствует с жуткой нищетой, и очень много бездомных. И вот американский священник сказал замечательные слова: «У нас есть три билета без пересадки в Царствие Божие: первое — это не грешить, чего мы не можем; второе — не осуждать, чего мы тоже не можем; третье — быть милосердным. Так вот, на этом нужно сделать акцент. Что Господь сделает на Страшном Суде? Он не спросит: «Сколько храмов ты построил?» Он спросит: «Накормил голодного, одел нагого? Напоил жаждущего?» То есть послужил ли ты ближнему своему? И вот этот момент нельзя упускать ни в коем случае». Понимаете, когда такой ребенок появляется в семье, очень часто родители думают: за что? Но нужно понять и принять это. Ведь не всегда это наказание Божие — это надо понимать. Такой ребенок в семье появляется для чего-то. Например, чтобы отказаться от своего «я». Да, ребенок в семье — это тиран. Нужно ему отдавать все время. Некоторые не спешат рожать детей, потому что хотят пожить в свое удовольствие.
— Но ведь рождаемость увеличивается…
— Это очень важный момент — все-таки повышается нравственное и духовное развитие, в этом непременная заслуга Церкви. Понимание того, что ребенок — дар Божий, и никто не имеет права забирать жизнь. У нас в городе зародилось замечательное движение «За жизнь» — против абортов. Молодые люди проводили уже акции — очень здорово! Вот когда появляется такой ребенок в семье, иногда у родителей случается перекос. Один на другого смотрит и говорит: «Ты виноват, что у нас такой ребенок». Да, он требует больше внимания, такой ребенок остается ребенком до конца своих дней. Но для чего-то он дан? Может быть, убрать свое «я»? Научиться любить, научиться отдавать всего себя. Бывают такие моменты, когда люди начинают пускаться во все тяжкие: призывают на помощь колдунов, экстрасенсов — кого угодно. И просят одно: чтобы мой ребенок был не хуже, чем другие». Но он особенный, он печатью особой отмечен… Так донеси свой крест до конца! У меня был пример, да не один, когда люди бросали ребенка, его усыновляли, но семья рушилась после этого. На улице Правды есть реабилитационный центр, там работают хорошие специалисты, но вот нет этой духовной поддержки. Может быть, мамочка или семья привезет ребенка на занятия, на лечебную физкультуру, например. У нас есть специалисты, которые готовы работать бесплатно. Они говорят: «Дайте нам здание, и мы будем работать для спасения своей бессмертной души». Когда ребенок будет здесь, мамочка сможет спокойно войти в храм и помолиться, пообщаться со священником, задать какие-то вопросы. Я сам провел больше года в инвалидной коляске — меня поддержали друзья. Этим людям элементарно нужно помогать.
— Мы знаем, что ваша церковь тоже помогает таким семьям.
— У меня при храме есть молодые ребята, которые приходят к таким людям, помогают одеться, усаживают в коляски, гуляют с ними на свежем воздухе. Иногда нужно просто сходить в магазин… Вы знаете, когда мы решили это дело организовать и получили благословение, обратились к людям, которые считают себя православными. Они построили здесь недалеко здание, первые этажи сдаются под офисы. Я пришел и сказал: «Я не прошу бесплатно, но сдайте нам помещение, мы его оборудуем, пока здесь будем заниматься». Потрясающий был ответ: «Батюшка, прости: не дадим». В чем причина? Мне говорят: «Вот представьте: я продал дом, у меня раскупили все квартиры и вдруг сейчас узнают, что калеки со всего города потянутся к вам, и у меня двор заполнится инвалидами. Что мне скажут люди, которые купили квартиры?» Знаете, что страшно? Что он по-своему прав. В советское время все было построено, будто инвалидов вокруг… нет. У нас калек после войны увозили на Соловки, монахи их досматривали — с глаз долой. Обратите внимание, какие у нас дома: инвалиды не могут выйти на улицу, нет специального транспорта, нет пандусов. Наша страна — пока для людей, которые могут стабильно, с полной отдачей работать и строить светлое будущее. А куда деваться калекам?
— Отец Димитрий в Ливадии проводит елки для православных и для детей-инвалидов, с разными особенностями. Раздаются всем подарки… Он говорит: «Встречался тут с американцами, они усыновляют ребенка с ДЦП». Я задал вопрос: «Вы усыновляете второго ребенка. Зачем вам это нужно? У вас есть свои дети, достаточно взрослые».
Ответ: «Вот наши выросли, пошли на вольные хлеба. Они выросли и стали уже не нашими детьми, а эти до конца дней останутся нашими».
— Я лично был на педагогическом совете в Словакии — там никто не удивляется, никто не смотрит на больных большими глазами. Но ведь от этого никто не застрахован, — продолжает рассказ отец Сергий. — Я тут с девчонками-студентками разговаривал, приглашал в наше движение, а то всего два парня у меня работают, очень трудно найти единомышленников. Поэтому я хочу через газету обратиться: «У кого есть желание помочь таким детям, всегда милости просим в храм».
Многие семьи, которым выпало данное испытание, приходят в храм, для них организовываются службы, священнослужители возят детей на иппотерапию, а в ближайшее время планируют поехать с ними на ослиную ферму. Было бы хорошо, если бы центр появился именно при церкви, чтобы дети общались с другими детьми — учениками воскресной школы. Чтобы не было так: это ваше горе, вы с ним барахтайтесь, как хотите. В последнее время в России тоже задумались над этим болезненным вопросом: общение особенных детей ограниченно, многие просто отрезаны от общества, и все чаще стало появляться выражение «инклюзивное образование», то есть доступность образования для всех.
Реабилитационный центр в микрорайоне Камышовой бухты уже практически построен, остались отделочные работы, но сроки открытия пока неизвестны — все зависит от финансирования. Здесь опять-таки без помощи спонсоров не обойтись. В небольшом здании будут два массажных кабинета, кабинет ЛФК, станут работать психологи — специалисты готовы делать это бесплатно.
— Дело в том, что в городе практически нет подобных реабилитационных центров, только один маленький детский садик, — говорит та самая прихожанка Ирина, о которой рассказывал отец Сергий. — Я одна воспитываю ребенка, а Димка лежачий, у нас нет машины и нет возможности его куда-то возить. А будь рядом центр, массаж, ЛФК — было бы очень хорошо. Ведь это еще и работа с психологами, общение с родителями. Для меня это более чем актуально. Слава Богу у нас есть бабушка, но она не всегда может помочь, сама постоянно лечится. Выживаем с помощью друзей, помогает отец Сергий, приходят волонтеры. Свозили Димку на море, погуляли с ним. Воспитывая такого ребенка, очень многое начинаешь переосмысливать: если нет проблем, люди их придумывают, зато если они есть, уходит в сторону все второстепенное, сосредоточиваешься только на главном.
В нашем городе для таких детей пока нет даже бесплатного образования. Ирина пытается сама его оплачивать, но с деньгами, естественно, в таких условиях — настоящая беда. Иногда приходят учителя, раз в неделю — психолог или массажист. А на вопрос «Что вам помогает?» Ирина отвечает просто: «Только вера в Бога, только с Богом все возможно».
Фото Н. Василенко.
