16oВалерий Милодан — президент клуба любителей истории Севастополя, и к нему прямо-таки притягиваются музейные редкости. Вот и сейчас на очередном заседании клуба он открыл свой дипломат и протянул маленькую книжицу карманного формата. На серо-зелёном фоне красными буквами начертано: «Русско-немецкий разговорник и словарь. Крым. 1942».- Держи, — Валерий протянул мне этот уникальный экземпляр, даю тебе это «произведение» ялтинского прислужника на две недели. Изучай, а потом словарь сдадим в музей.
«Произведение» отпечатано в Симферопольской типографии 15 октября 1942 года. И когда я стал читать этот опус, то понял, почему Валерий назвал его «произведением» ялтинского прислужника: над названием напечатана фамилия на двух языках — Г. Костылев.
Автор издания, разрешенного немецкой комендатурой, просит по-русски и по-немецки: «Указания по устранению возможных недочётов в разговорнике составитель примет с благодарностью и просит присылать советы и пожелания по адресу: г. Ялта, Екатерининская ул., д. 4, кв. 5». Надо отдать должное Г.Д. Костылёву, разговорник составлен умело. Для произношения немецких слов лицам, не знающим латинского алфавита, в книжке имеется средняя колонка со славянским.
С законным историческим любопытством пролистаем эту книжицу и прокомментируем её с позиций дня сегодняшнего.
«Гутэн моргэн! — Доброе утро», — какое оно к чёрту доброе, когда Ялта стонет под пятой иноземца!
«Бывший старый политический деятель», «бывший коммунист», «ответственный коммунистический работник»…
«Фэрбаниэн — изгнать!»
Ну зачем же так мягко, герр Костылёв? Лучше уж: раздавить, растоптать, расстрелять, повесить!
В середине октября 41-го немецкие войска прорвали оборонительные укрепления на Перекопском перешейке и Ишуньских позициях и вошли в Крым. Части Красной Армии, оказывая разрозненное сопротивление, отступили к Севастополю, Керчи и частично рассеялись в гористой местности. В ночь с 7-го на 8 ноября немецкие войска вошли в Ялту с трех сторон: Гурзуфа, Красного Камня и Ай-Петринской яйлы. И вскоре в городе появились подразделения СС и СД — началась оккупация, которая длилась два года и пять месяцев.
«Я хотел бы поехать на работу в Германию», «Когда предполагаете уехать?»
А ялтинцы и не предполагали, что их, как крупный рогатый скот, впихнут в вонючие теплушки, что их изгонят с родимой земли. В Большой Ялте начались расстрелы… Из воспоминаний Аллы Ханило, в 1941 г. ей было 13 лет:
«В Севастополь наши войска уходили 5 ноября по набережной и ул. Кирова, на которой мы жили с мамой и братом. Так же будут проходить и немцы. Было страшно, и мы переехали к маминой сестре, которая жила на Чайной горке. Два дня в Ялте было полное безвластие и тишина. 6 ноября замолкли даже собаки. С холма наблюдали, как горят сваленные в кучу на молу мешки с продуктами из санаториев. Их решили уничтожить, чтобы они не достались врагу, хотя ялтинцы сидели голодными…
Мы, дети, бегали во временный концлагерь на Боткинской и перебрасывали через проволочный забор пленным коржики и лепешки. Они были голодными, но редко подбирали пищу: охрана из «наших» носила в руках мощные задние ножки стульев и лупила ими пленных.
Наш дом находился в районе санатория «Пограничник», и до нас никому не было дела. Рассказывали об облавах в первые дни оккупации, во время которых ловили 18-20-летних парней, которые могли стать партизанами».
Вот кого бы надо наградить после победы над фашистами, так это 12-летнего Володю Кулина, он в первые дни оккупации по ночам брал топор и шел рубить телефонный кабель, который проложили в сторону Севастополя. А как-то попросил о помощи своего приятеля Гафара. Тот оттаскивал кабель в лес, чтобы не было видно, и рассказал обо всем отцу Магомеду. Тот сдал в СД. И мы узнали о Володе Кулине уже тогда, когда его мать и Володю расстреляли…
За годы оккупации Ялты немецкими войсками гитлеровцы убили и замучили 4000 человек, угнали на каторгу в Германию 5700… А вот эти даты ялтинцы должны были выучить назубок: основание третьей империи, день рождения фюрера, день памяти павших за национал-социалистическое движение.
А как же жить в оккупированном городе, когда «…одна германская марка равна 10 рублям или ста пфеннингам», если на тебя наброшено «дас ех — ярмо»? Как жить, если не умеешь составлять подобные разговорники и не являешься, как герр Костылев, «человеком надёжным во всех отношениях»?
Если сегодня отрешиться от прошлого и на минуточку забыть, что этот «русско-немецкий разговорник и словарь» издан в оккупированном Крыму, то словарь как словарь. Если повыбрасывать из него десяток-другой слов и предложений, то и сегодня им можно пользоваться, скажем, для общения с нашими немецкими друзьями, с которым мы живём сегодня в мире и ездим друг к другу в гости. Вот только прошлое из истории выбрасывать нельзя. Не рекомендуется, если мы хотим жить достойно в настоящем и будущем. Может, ялтинским краеведам известна дальнейшая судьба Г.Д. Костылёва после того, как оккупантов изгнали из курортного города Ялты?
P.S.: 5 апреля большому другу нашей редакции писателю Михаилу Лезинскому исполнилось бы 84… Больше года прошло, как он ушел. Увы, новых искрометных строк от него наша «Слава» уже не дождется, но в редакционной папке еще есть немало его материалов. Они ждут своих читателей. И в них он живет!
