20o
…Наш солнечный Крым в творчестве замечательного русского художника-пейзажиста Исаака Ильича Левитана, 160 лет со дня рождения которого ныне отмечают все причастные к миру отечественного искусства, занимал особую, «золотую» нишу среди «стран происхождения» шедевров этого гениального мастера кисти. Левитан дважды в своей жизни побывал в Полуденном крае, некогда воодушевленно воспетом Первым поэтом России, и оставил нам, потомкам, около шестидесяти этюдов и картин, посвященных гимну чудесной, неповторимой красе природы Тавриды…
Первые удары судьбы…
…Поистине, человеку, наделенному свыше гениальным даром стать неповторимым в той или иной сфере искусства, провидение вот так, запросто, влегкую никогда не презентует рог изобилия удач и знаковых свершений без испытания горнилом горестных индульгенций. Хотя и уместен вопрос: «Кого все же Исаак Левитан должен был по жизни винить в том, что, почитай, отроду и до 24 лет на его голову сыпались всяческие беды и неприятности?»
…Он родился в обедневшей еврейской семье раввина в глухом литовском местечке 18 (30) августа 1860 года. И в пику тому, что число 18 у избранного народа всегда считалось счастливым, Исаак Левитан, вопреки этому постулату катарсиса, так никогда и не испытал глубокого счастья.
Судьба нанесла ему «первый удар»… самим фактом рождения. По сей день исследователи жизни и творчества Левитана так и не могут прийти к единому мнению о том, родной ли он сын своих родителей. Существует версия, подтвержденная, правда, не стопроцентно, рядом открывшихся в 2010 году архивных фактов, что знаменитый мэтр русского живописного пейзажа был… усыновлен.
Об этом, разумеется, сам Исаак Левитан догадывался, но так и не узнал никогда квинтэссенции истины, прожив всего лишь 39 лет, как и не испытал сам прекраснейшего чувства отцовства (его возлюбленная София Кувшинникова втайне от него родила в 1887 году дочь Софью).
…В самом начале 70-х годов позапрошлого века семья Левитанов перебирается в Москву. Но через два года умирает мать художника, а отец, отягощенный болезнью, еле-еле добывает репетиторством средства на содержание потомства из четырех детей.
В 1873 году Исаак Левитан поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Учитывая резюме художественного совета училища («И.И. Левитан показывает большие успехи в искусстве»), ему «ввиду крайней бедности» было дозволено не платить за обучение, на чем особо настаивал его учитель, замечательный русский художник Алексей Саврасов.
Просвет в его жизни обозначился в марте 1877 года, когда шестнадцатилетний неофит «показал руку»: за две его работы, экспонирующиеся на выставке, он получил малую серебряную медаль и 220 рублей («для возможности продолжить занятия»).
Однако очередной «подзатыльник» судьба ему уготовила в 1879 году. Второго апреля вышел указ, получается, мнимого «царя-освободителя» Александра II, запрещающий евреям проживать «в исконно русской столице». А посему молодой художник обосновался на небольшой даче в Подмосковье.
Правда, извернулся, сумел «пристроить» картину «Вечер после дождя» в щедрые руки, заплатил все долги и через год втихую обосновался в меблированной комнате на Большой Лубянке.
Рагу… из синей птицы
Вот так, с перерывами, чреватыми ударами судьбы, Левитан за одиннадцать лет все-таки сумел наконец окончить училище. За все про всё диплома и звания художника он так и не получил. «Талантливый еврейский мальчик раздражал некоторых чинуш худсовета училища. Он, по их мнению, не должен был касаться русского пейзажа, это дело коренных русских живописцев»,—так писал о духовном косоглазии властей предержащих Константин Паустовский.
А посему Левитану выдали удостоверение… учителя чистописания, сотворив, увы, рагу из синей птицы…
Что ж, как говорят в народе, подбитый глаз уменьшает обзор, зато увеличивает опыт. Левитан не «опускает крыльев». Он неустанно трудится на пленэрах в Останкино, создавая десятки этюдов. Исследователи относят к началу 80-х годов ХIX века такие прекрасные его работы: «Дубовая роща. Осень», «Дуб», «Мостик. Саввинская слобода» и др.
В апреле 1885 года он поселяется в глухой подмосковной деревеньке Максимовке, что в трех верстах от села Бабкино, куда в имение графа П. Киселева часто наезжали братья Чеховы. Там-то он с ними и познакомился, там-то и начал складываться харизматичный треугольник незавидной судьбы этого замечательного живописца: Антон Чехов, Исаак Левитан и в недалеком будущем «жрица» его сердца художница София Кувшинникова…
И она, и Антон Чехов сыграли в жизни Левитана две главные сакральные роли. Он, испытавший немалые страдания в юности, встретив этих людей, принял от них как бы очистительный душ, хотя далеко не всё благополучно складывалось в их дружбе (и любви, если речь идет о Софии Кувшинниковой).
Таврический бальзам
С этой незаурядной женщиной, богатой благотворительницей, как свидетельствуют многие биографы И.И. Левитана, он якобы познакомился в ее московском литературном и художественном салоне в августе 1886 года, куда привели молодого художника братья Чеховы. В Малом Третьяковском переулке на квартире Кувшинниковой собирались известные врачи и меценаты, люди искусства. И с первой же встречи Исаака и Софии между ними вспыхнула, как говорят, искра глубокого чувства.
Левитан стал давать ей уроки художественного мастерства, а под аккомпанемент ее шопеновских пассажей на рояле писал свои этюды «пейзажей настроения».
Все это так. Однако есть резон предположить, что эта пара была знакома несколько раньше, перед самой первой поездкой Левитана в Крым в апреле 1886 года. В Доме-музее И. Левитана в Плесе хранится его картина «Крымский пейзаж», датированная 1887 годом. На переднем плане холста старательно выписаны две фигурки: в черном костюме и красной феске угадывается сам Левитан, а в прекрасно сложенной его спутнице можно различить черты его ученицы художницы Софии Кувшинниковой.
Однако в первом крымском вояже Исаака Ильича ее рядом в Алупке однозначно не было. Напрашивается мысль о том, что художник, выходит, задним числом изобразивший эту женщину, впервые посетив Крым, много думал и грезил о ней, презрев свое неприятие писать портреты (хотя их насчитывается в его наследии чуть более десятка, в том числе и великолепный холст, где изображена в атласном белом платье Софи)…
Из всего этого следует вывод, что, по некоторым косвенным предположениям, их познакомить мог живописец Константин Маковский, который зимой 1886 года привел Левитана в только-только открывшийся московский салон в доме на Воздвиженке известной благотворительницы Варвары Морозовой. Там в гостях была и София Кувшинникова…
…Из Крыма художник в 1886 году привез более пятидесяти этюдов, явно бросающих вызов «открыточному» Полуденному краю маститых живописцев Орловского и Кондратенко. В этих работах Левитан как бы провозглашает новую эру крымского пейзажа, дотоле привычно глянцевого, идеализированного, чаще—олеографичного.
К сожалению, в нашем Художественном музее среди шести полотен Левитана ни одно не было им создано на земле Тавриды.
…Весной 1887 года Исаак Левитан поехал на Волгу, но великая река показалась ему «тоскливой и мертвой». На следующий год уже вполне явочно, совершенно не опасаясь столичных пересудов, он отправляется с Софией Кувшинниковой, кстати, замужней женщиной, на новое свидание с Волгой. Они пробудут здесь, в частности в Плесе, три продуктивных летних сезона.
Потом, после поездки по Западной Европе, после встречи с его любимейшим художником Коро Исаак Ильич станет на родине вдохновителем «русского Барбизона», живописцем, чьи пейзажи, созданные в 90-х годах позапрошлого века, обретут поистине мировое признание…
Роковое антраша «Попрыгуньи»
Однако череда «черных полос» в жизни Мастера не прерывалась. В 1892 году, согласно царскому указу, Левитан, как «лицо иудейского происхождения», вновь покидает Москву, обретаясь несколько месяцев в Твери и Владимире. Друзья, правда, не покинули его, и в виде исключения он смог вскоре вернуться в столицу, ознаменовав свое вынужденное «сидение» в городе Первосвятителя русской земли прекрасным полотном «Владимирка».
…Есть такое понятие «друг-враг». В 1892 году в летописи нежнейших отношений Левитана и Чехова обнаруживается досадное многоточие. В основу сюжета своего рассказа «Попрыгунья» Антон Павлович, особо не таясь и не деликатничая, заложил знаковые моменты адюльтерских взаимоотношений Исаака Левитана и Софии Кувшинниковой на фоне сердечных страданий ее вообще-то безвольного мужа Дмитрия.
Разразился скандал. Друзья еле-еле отговорили Левитана от дуэли с Чеховым. С той поры, конечно же, их дружба если не пошла прахом, то надолго была омрачена…
…После этого инцидента судьба отвела великому Мастеру всего год спокойной жизни. В известном портрете, созданном в 1893 году Валентином Серовым, мы видим на челе Левитана печать светлой печали человека, пережившего большое страдание…
…Летом 1894 года Исаак Ильич и Софи вновь отправляются в знакомые, так полюбившиеся тверские места, в частности, в имение В.Н. Ушакова, в Островно. Именно здесь будет создано одно из наиболее замечательных полотен Мастера, самая что ни на есть русская картина—«Над вечным покоем», в которой обнажится ярко индивидуальный почерк Левитана-живописца: его исконно российский пейзаж как бы утопает в теснейших объятиях света и цвета, обретая свое неповторимое синестезийное лицо…
Однако на обретение душевного покоя для Исаака Левитана провидение явно поскупилось. В соседнее имение Горка из Санкт-Петербурга приехала отдыхать семья сановного чиновника Турчанинова: его жена Анна с двумя дочерьми. И у Левитана, вообще-то по жизни всегда готового к новым и новым амурным связям, случился… роман с петербургской светской кокеткой. И это его новое увлечение стало еще более авантажным, поскольку в художника влюбилась и… старшая дочь заместителя градоначальника Санкт-Петербурга…
Естественно, София Кувшинникова, гордая и самодостаточная женщина, резко и навсегда порвала все отношения с Левитаном, что легло черным пятном на его уже близкую к концу жизнь…
…В январе 1895 года стараниями поэтессы Татьяны Щепкиной-Куперник великий Мастер пейзажей все-таки мирится с великим Мастером литературного сплава сарказма и печали Антоном Чеховым.
Но и это благоприятное событие не смогло уберечь художника от развивающейся сильнейшей меланхолии родом из последствий тех ударов судьбы, которые привели его к духовному одиночеству.
21 июня 1895 года Левитан в Горках совершил попытку самоубийства, слава Богу, неудачную (пуля задела лишь височную часть кожи головы). Кстати, местный врач И. Трояновский приватно предположил, что эта попытка самоубийства была… театральным жестом, актом трагической комедии художника.
По просьбе Левитана его посетил искренне удрученный всем произошедшим А.П. Чехов. Он погостил пять дней, убедился, что Исаак Ильич жив, хотя и не совсем здоров, и уехал, написав вскоре, как говорится, по горячим следам рассказ «Дом с мезонином».
И вновь вызвал горькую обиду у Левитана. Главной героине Мисюсе, в которую по сюжету новеллы был влюблен художник-пейзажист (прямо-таки списанный с Исаака Ильича), откровенно не нравились его пленэрные этюды, так как они «не показывали нужды народа». Кстати, эта сентенция—главный козырь, правда, немногочисленных критиков-искусствоведов, низводивших в конце XIX века к нулю манеру письма великого Мастера…
Прощание с Крымом
…Последние годы жизни Исаака Ильича Левитана были озарены лишь одним-единственным светлым событием: ему, учителю чистописания, в 1898 году Российской Академией художеств было присвоено звание академика пейзажной живописи. Он решил преподавать в том же училище, где и начинал свой творческий путь сам. Его голубой мечтой было создание в России «Дома пейзажей»—мастерской, где сошлись бы «на единой пленэрной поляне» все талантливые отечественные пейзажисты. Но мечта оказалась иллюзорной.
…Свой предзакатный 1899 год больной аневризмой сердца художник провел в Ялте, которую он не посещал целых тринадцать лет. Встреча с Чеховым была холодно-отчужденной. С сестрой писателя Марией художник, с одышкой опираясь на трость, поднялся в горы, чтобы в последний раз посмотреть на море, слившееся с небесами…
…А спустя пять месяцев в Париже в русском отделе Всемирной выставки толпы его поклонников брали штурмом экспозицию картин первого певца истинно русской природы.
После его смерти шли разговоры, что Софи Кувшинникова, бывшая «жрица» его разбитого сердца, в день рождения Левитана надевала то самое роскошное атласное платье, в котором он изобразил ее, и долго на ночь читала молитву перед большим православным крестом. Точную его копию близкие обнаружили на груди умершего художника, втайне принявшего православие…
А с Антоном Павловичем Чеховым, выходит, как мы уже говорили, его по жизни «другом-врагом», судьба посмертно и уже навсегда помирила великого Левитана: на Новодевичьем кладбище их могилы соседствуют, пребывая в вечном покое…
Леонид СОМОВ.
