9o
…Зима 1939 года. В Кремль, на самый высший уровень, из Главного управления авиационной промышленности НКО СССР поступает доклад о новых перипетиях запуска в серию боевых истребителей «Ла-3». С учетом замечаний экспертов конструкторы КБ, возглавляемого С.А. Лавочкиным, выдвинули предложение заменить корпус экспериментального самолета на дельта-древесный вариант с пропиткой формальдегидной смолой, что значительно улучшает скоростные качества самолета.
…Дерево вытесняет железо? Иосиф Сталин решает лично присутствовать на демонстрации сомнительного новшества. После сообщения главного конструктора «вождь народов» неторопливо встает, подходит к стенду и, не скрывая скептической улыбки, выбивает горстку тлеющих угольков из своей знаменитой трубки на поверхность лонжерона.
Проходит минута, другая… Все присутствовавшие замерли… Однако покрытие корпуса будущего варианта новой боевой машины остается нетронутым…
Сталин обращается к личному помощнику А. Поскрёбышеву и деловито спрашивает: «А перочинный ножик найдется в вашем хозяйстве?»
Через минуту, конечно же, все было доставлено в лучшем виде. Иосиф Виссарионович пробует на остроту кончик лезвия и с силой вонзает его в дельта-древесное покрытие. Результат—нулевой: ни царапины…
После этого легендарный «Ла-3», запущенный в серию, в будущем, после ряда экспериментальных доводок, станет в военное лихолетье настоящим жупелом для «бубновых тузов» Люфтваффе…
…Вот так, с благоприятным исходом, прошло самое первое кремлевское испытание авиаконструктора Лавочкина на «патентную чистоту». На протяжении последующей четверти века его никто никогда не вызывал больше «на ковер» на Лубянку, что было чревато для многих ученых-профессионалов и ГУЛАГами, и постылой работой в «шарашке»; это, в частности, довелось испытать в свое время «крестному отцу» Юрия Гагарина, нашему замечательному покорителю космоса Сергею Королеву…
Завтра страна отмечает 120-летие со дня рождения Семена Алексеевича Лавочкина—одного из самых некогда засекреченных элитных должностных персонажей авиационной промышленности СССР, генерал-майора, дважды Героя Социалистического Труда, главного конструктора боевых самолетов серии «Ла» (каждый третий истребитель, участвовавший в сражениях в период Великой Отечественной войны,—детище КБ Лавочкина.—Авт.)…
Из племени «ветродуев»
…Бытует на Руси такое просторечие: везуха. К «счастливчику» (как его за глаза величали коллеги.—Авт.) Лавочкину оно вообще-то неприменимо. Всех высот, которые преодолел в своей жизни этот большой, добрый, неизменно улыбчивый человек, он достиг исключительно благодаря сплаву двух составляющих характера: железной воле и генам инженерного гения, замечательного экспериментатора, среда виртуального обитания которого — безбрежное небо над головой—испытательный полигон для его сначала легендарных истребителей, а затем, в мирное время, и крылатых ракет…
Можно было бы, конечно, натяжкой утверждать, что его величество Случай никогда в биографии С.А. Лавочкина не посылал ему «воздушных поцелуев». Посылал… Например, тогда, когда его отец, мудрый учитель в местечковой еврейской школе Алтер Магазинер, сразу же после начала Октябрьской революции близко сошелся с одним из родителей своих подопечных, несущим службу в паспортном отделе полиции губернского города Смоленска. За небольшую мзду чиновник выправил Алтеру Магазинеру вид на жительство для его сына Симона, ставшего… Семеном Лавочкиным…
…Будущий главный авиаконструктор ведущего КБ державы без колебаний в 1917 году стал на сторону большевиков, пошел добровольцем в ряды Красной Армии. Славно воевал, а после демобилизации служил рядовым в пограничных войсках.
В Стране Советов в преддверии НЭПа существовало четкое правило: на льготных условиях в первую очередь зачислялись на учебу в вузы и училища бывшие красноармейцы. С отличной рекомендацией командира дивизии Семен Лавочкин поступает, играючи сдав вступительные экзамены, в Московское высшее техническое училище им. Н. Баумана, в котором на всю оставшуюся жизнь обрел друзей и единомышленников в лице в будущем легендарных авиаконструкторов: С. Королева и М. Гуревича — «ветродуев», как их по-свойски называли однокашники по курсу аэродинамики, который вел маститый ученый А. Туполев…
…До начала 30-х годов прошлого века выпускник МВТУ Семён Лавочкин в качестве инженера-аэромеханика был занят в КБ французского конструктора Поля Ришара, которого правительство нашей страны пригласило для запуска в серию отечественных гидросамолетов (своих силенок пока не хватало.—Авт.).
Молодой конструктор сразу же заявил о себе, изучив за месяц язык страны с самым высоким в мире показателем спящих подолгу людей. Он подал три смелых, весьма перспективных рацпредложения и был назначен заведующим сектором прочности.
Работа с французами обнажила одно из главных волевых качеств Семена Лавочкина как экспериментатора-поисковика: он, приняв какую-либо точку зрения, решительно боролся за ее живучесть. Однажды Ришар отклонил смелую техническую идею русского инженера, но встретил аргументированно острый отпор. В ходе полемики француз не нашел более убедительных доводов в споре и… уволил строптивого сослуживца. Это был единственный в жизни Семена Лавочкина случай, когда его, как говорится, «попросили вон»…
«Ла-3»—испытание войной
До начала Великой Отечественной, начиная с ноября 1940 года, карьера Семена Лавочкина демонстрировала стремительный взлет. Вначале он успешно работал в ОКБ-301, где выводился на линейку готовности одноместный поршневой одномоторный истребитель-моноплан «ЛаГГ-1» (по первым буквам фамилий трех конструкторов: Лавочкин, Горбунов, Гудков.—Авт.). Однако после нападения фашистской Германии на СССР с ноября 1941 года ОКБ-2 уже под единоличным началом Лавочкина было определено головным в совершенствовании и модернизации грозного советского истребителя «Ла-3», демонстрировавшего в боях необыкновенную живучесть, а главное—огнеупорность.
Свой самый первый экзамен этот самолет с честью выдержал в воздушных боях над Крымом, в частности над Севастополем, где были впервые опробованы в деле более внушительные калибр оружия и боезапас за счет облегченного дельта-древесного лонжерона…
…Детище Лавочкина во второй половине войны постоянно совершенствовалось. В ходе Сталинградской битвы «Ла-5» был признан лучшим самолетом-истребителем Второй мировой войны. А с весны 44-го уже модернизированный «Ла-7» демонстрировал на малых и средних высотах такие боевые качества, какие тогда не были достигнуты поршневыми истребителями Германии, Англии и США. В частности, сотни советских асов были единодушны, поставив высочайшую оценку надежности защиты пилота в передней полусфере обстрела…
«Я вас ругаю…»
…Говоря о всех достигнутых коллективом ОКБ Лавочкина успехах, нельзя обойти вниманием неординарные качества личности главного конструктора—генератора неизменно смелых, порой парадоксальных идей. И стержнем его натуры была кристальной чистоты честность буквально во всем.
Известен такой случай. В ходе битвы под Москвой компетентная госкомиссия отвела Лавочкину всего десять дней, чтобы была кардинально решена проблема с увеличением скорости его истребителя. Все упиралось в недостаточную мощность мотора. Однако механизмы, имеющиеся в распоряжении ОКБ, не вызывали оптимизма в плане оперативного переоснащения моторной системы самолета. И тут выяснилось, что на складе авиазавода, где арендовало площади ОКБ, рабочий обнаружил новенький масляный радиатор от мотора М-10. Доложили об этом Лавочкину. Однако тот был непреклонен: «Не брать чужого!» Но его не послушали, и за одну ночь родной радиатор был реконструирован. А в мае 1942 года «Ла-3» запустили в серию…
…Семен Алексеевич был истинным интеллигентом. В общении с людьми он категорически выступал противником громких разносов и тем более непарламентских выражений. Кстати, руководителю моторной группы, которая втайне от Лавочкина все-таки «присвоила» чужой радиатор, Семен Алексеевич сделал самую строгую выволочку, которая уложилась всего в два слова, сказанные тихим голосом, но твердо и решительно: «Я вас ругаю!»
За все, что происходило в ОКБ, он возлагал ответственность исключительно на себя. Как-то майор КГБ, курирующий бюро, настойчиво предлагал назвать фамилию того инженера, который был виновен в выявленном дефекте тормозной системы самолета. «Я не склонен назвать вам его имя по той простой причине, что несу персональную ответственность за ошибки каждого моего подчиненного»,—чуть покраснев, парировал Лавочкин…
Было замечено, что если Семен Алексеевич в ходе «разбора полетов» позволял сказать кому-нибудь одиозную фразу «Вы—опасный человек», это означало, что такой работник вскоре будет уволен, потому что его действия (а чаще—бездействие) явно приносили прямой вред общему делу…
Он никогда не спешил выставить свои соображения как истину в последней инстанции, особенно тогда, когда какая-нибудь проблема решалась в дискуссионном контуре. Главный конструктор часто повторял: «Спорьте, спорьте со мной! Я еще не уверен, что 100-процентно прав». Однако когда «ставил точку», то дальше дело уже переходило в стадию пошагового свершения…
Это был беспредельно отважный человек. Он знал, что часто сильно рискует, вступая порой в дискуссию с теми, кто привык слышать только самого себя на высоте титульного государственного поста. Однажды, например, он бросил такую реплику в адрес второго лица в системе Народного комиссариата обороны СССР: «А вы, простите, от кого получили эти сведения? Он не был в белом фартуке и с метлой в руках?»
В ответ посыпались гневные тирады с угрозами, однако Семен Лавочкин сохранял удивительное хладнокровие, и эта его выходка так и не обернулась для него трагедией личного плана.
Из этой же сферы и воспоминания бывшего наркома оборонной промышленности А. Шахурина: «В ходе обсуждения самых трудных вопросов Лавочкин даже при большом нажиме кремлевских вершителей судеб не спешил заверить, что «всё будет сделано». Покраснев, он ровным голосом обычно говорил, что «постарается это сделать»…
Среди довольно многочисленных ОКБ авиационной промышленности СССР ходило такое предание. Однажды после успешного досрочного завершения целой серии важных испытательных полетов истребителя главный конструктор сказал по этому поводу следующее: «Скорее—это наш закон. К нам, авиаторам, неприменима ходячая мудрость «Лучше поздно, чем никогда».
Так вот, эта фраза стала известна Сталину. Он отреагировал таким образом: «Один мудрец как-то сказал: «Это большая тайна—уметь творить быстро. Жизнь не ждет, она не раздумывает». И добавил: «Страна тоже не ждет топтунов…»
Впервые, впервые…
После окончания Великой Отечественной войны ОКБ Семена Алексеевича Лавочкина полностью переориентируется на создание защитного пояса своей страны, приближая эру сверхзвуковых скоростей в авиации. Этому способствовало несколько этапных достижений.
В 1947 году Лавочкин спроектировал и создал первый отечественный самолет «Ла-15» со стреловидным крылом. Благодаря внедрению этой новации перед самым Новым, 1949 годом впервые в СССР на истребителе «Ла-176» авиатор Соколовский преодолел барьер скорости звука в режиме снижения. А в начале 50-х годов в ОКБ Лавочкина были построены, испытаны и вошли в серию наземные зенитные управляемые ракеты класса «земля—воздух»…
…Пройдет несколько лет, и о них узнает весь мир. Я хорошо помню то первомайское утро 1960 года, когда весь личный состав нашей радиотехнической роты № 812 был поднят по тревоге в г. Первомайске Николаевской области. Явственно вижу сегодня, с высоты минувших 60 лет, дрожащие руки молодого дежурного офицера, принявшего от меня, радиотелеграфиста 1-й сети, сигнал зашифрованного, строго хранящегося в сейфе документа, датируемого 1955 годом: «Положение номер раз. В воздухе—нарушитель границы СССР».
…Наши локаторы класса ППК крутились в тот день до самого обеда, пока командир роты, получив телефонограмму из Одессы, из штаба нашего полка ПВО, громко не объявил всей дежурной смене, собранной по тревоге: «Капец, мужики! Птичка отлеталась».
Это было сообщение о сбитом американском самолете-разведчике с выжившим пилотом Пауэрсом. Его «У-2» над Уралом поразила ракета, созданная некогда в ОКБ Лавочкина…
Начиная с 1954 года в коллективе прославленного конструктора взяла старт работа по созданию беспилотных межконтинентальных средств доставки ядерных зарядов с дальностью не менее 8 тысяч километров. Грянула эра космического противостояния всех сверхдержав мира, и Лавочкину предстояло начать «с нуля» и пройти весь путь до создания системы.
Уже через два года в Москву была отправлена шифровка, завизированная генеральным конструктором ОКБ С.А. Лавочкиным, о том, что сверхзвуковая межконтинентальная крылатая ракета «Буря»—предвестника «Шаттлов» и «Буранов»—готова к несению боевого дежурства.
В эти же годы, выполняя госзаказы Минобороны СССР, в бюро Лавочкина были созданы беспилотный фронтовой фоторазведчик (прообраз современных дронов), новый зенитный комплекс ПВО «Даль» с амплитудой полета ракеты на 600 километров, знаменитые зенитные «кольца» системы ПВО «Беркут» вокруг Москвы с управляемыми ракетами «205» и «207». А беспилотный самолет-мишень «Ла-17» стоял на вооружении страны аж до 1993 года.
…Он завещал покорять космос
…Мы в начале этого очерка уже говорили о том, что после сталинского «экзамена» на прочность деревянного лонжерона самолета с помощью «огня и стали» никто никогда в грубой форме не обращался к главному конструктору лучшего истребителя времен Великой Отечественной войны. Никто… кроме нашего эпатажного Генсека Никиты Сергеевича Хрущева.
В июне 1960 года на Балхашском полигоне создавалась сложная зенитная система с ракетой «400». В комплекс были вложены очень серьезные средства, но на последнем этапе испытаний выдала «отказ» электронная элементная база. Хрущев вызвал Лавочкина на совещание и приказным, достаточно грубым голосом попенял Семену Алексеевичу: «Вы давно не были на полигоне. Вылетайте и пока не найдете причину отказа, не возвращайтесь».
Между тем, когда Генсек потребовал присутствия Лавочкина в Кремле, министр авиационной промышленности СССР Петр Дементьев успел тактично поставить в известность Никиту Сергеевича о том, что главный конструктор третий день, как отходит от приступа гипертонической болезни. Однако «ведущего кукурузника» страны, как его втихаря величали в народе, эти обстоятельства никоим образом не тронули…
Лавочкин все же нашел в себе силы отправиться на полигон. Там он пробыл трое суток. Сумел дождаться удачного пуска ракеты класса «400» и… скончался на руках у Георгия Бабакина, первого своего заместителя по службе и друга. Кстати, впоследствии была выяснена основная причина якобы «отказа электроники» в ракете. На самом же деле неисправным оказался один из локаторов, задействованных на полигоне.
…Созданная талантливейшим смоленским самородком самобытная конструкторская авиационно-ракетная школа существует и по сей день. НПО им. С.А. Лавочкина выполняет сложнейшие государственные заказы, и за многими названиями носителей грозного российского ядерного оружия-2020 стоит тень того самого человека, который виртуально завещал своим последователям осуществить первую в мире посадку на Луну, Венеру и Марс, создать сигнальные искусственные спутники Луны и Венеры, запустить в космос первые луноходы, то есть свершить то, что делает человека-мечтателя человеком-созидателем…
Леонид СОМОВ.
